Любимые стихи

Дождь все дороги заливает
Небо как будто решето
Мой островок остался с краю
И не плывёт сюда никто.
Где вы друзья,что стало с вами
В мире затихшем как во сне
Только протяжными гудками
Ваш телефон ответил мне.
Эй,эй,эй,помогите!Мне очень трудно одному!
Эй,эй,эй,вы поймите-то.что и сам я не пойму!
Над утонувшею дорогой нынче не видно ни звезды
В небе сегодня слишком много мутной слезящейся воды
И все часы мои не ходят,в доме напротив ни огня
И если что-то происходит,то к сожалению без меня.


СашБаш.Детство,юность,Рок-Сентябрь.

Летун отпущен на свободу.
Качнув две лопасти свои,
Как чудище морское в воду,
Скользнул в воздушные струи.

Его винты поют, как струны...
Смотри: недрогнувший пилот
К слепому солнцу над трибуной
Стремит свой винтовой полет...

Уж в вышине недостижимой
Сияет двигателя медь...
Там, еле слышный и незримый,
пропеллер продолжает петь...

Потом - напрасно ищет око:
На небе не найдешь следа:
В бинокле, вскинутом высоко,
Лишь воздух - ясный, как вода...

А здесь, в колеблющемся зное,
В курящейся над лугом мгле,
Ангары, люди, все земное -
Как бы придавлено к земле...

Но снова в золотом тумане
Как будто - неземной аккорд...
Он близок, миг рукоплесканий
И жалкий мировой рекорд!

Все ниже спуск винтообразный,
Все круче лопастей извив,
И вдруг... нелепый, безобразный
В однообразьи перерыв...

И зверь с умолкшими винтами
Повис пугающим углом...
Иши отцветшими глазами
Опоры в воздухе... пустом!

Уж поздно: на траве равнины
Крыла измятая дуга...
В сплетеньи проволок машины
Рука - мертвее рычага...

Зачем ты в небе был, отважный,
В свой первый и последний раз?
Чтоб львице светской и продажной
Поднять к тебе фиалки глаз?

Или восторг самозабвенья
Губительный изведал ты,
Безумно возалкал паденья
И сам остановил винты?

Иль отравил твой мозг несчастный
Грядуших войн ужасный вид:
Ночной летун, во мгле ненастной
Земле несущий динамит?


(с) А. Блок

Захотелось рассказать о Евгении Лукине. Его многие знают как отличного фантаста, особенно в соавторстве с его покойной супругой Любовью Лукиной. Но он еще и настоящий поэт. Он провинциал из Волгограда, поэтому известен не очень широко, но заслуживает этого. Он работает в стихотворном жанре притчи и делает это здорово. Несколько примеров.

Евгений Лукин:

Заповедь

Не позволяй эмоциям
разделаться с умом -
пойми, что подлый социум
сидит в тебе самом.
Бранится по-мужичьему,
до крайности сердит.
Охрану увеличь ему -
и пусть себе сидит.

**********

О величии людей
говорить пока не будем.
Просто жалко мне людей,
что попали в лапы к людям.

Как-нибудь в конце концов
мы сведем концы с концами.
А пока мне жаль отцов,
арестованных отцами.

Покривив печально рот,
так и ходишь криворотым:
мол, хороший был народ,
уничтоженный народом.

***********

Речитатив

- Ой, не верь чеченцу!
Именем Аллаха
он тебе кинжалом
голову отрежет!

- Опасайся русских!
Помолясь во храме,
приползут на танках
и тебя зачистят!

- А ведь было время...
- Замолчи, безумец!
Мы тогда с тобою
были бездуховны!

**********

Социализм, возвращайся немедленно
в наши места -
лучше травить анекдоты про Ленина,
чем про Христа!

Суббота, 21 июня

Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо:
"Иди сюда, и смерть промчится мимо".

Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрет в плену,

И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.

Что до врага, то все известно мне,
Как ни одной разведке на войне.

Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда
Пришел сюда и что случилось чудо.

Я все забыл. В окне еще светло,
И накрест не заклеено стекло.


(с) Арсений Тарковский

Осень
1

И вот сентябрь! замедля свой восход,
Сияньем хладным солнце блещет,
И луч его в зерцале зыбком вод
Неверным золотом трепещет.
Седая мгла виётся вкруг холмов;
Росой затоплены равнины;
Желтеет сень кудрявая дубов,
И красен круглый лист осины;
Умолкли птиц живые голоса,
Безмолвен лес, беззвучны небеса!

2

И вот сентябрь! и вечер года к нам
Подходит. На поля и горы
Уже мороз бросает по утрам
Свои сребристые узоры.
Пробудится ненастливый Эол;
Пред ним помчится прах летучий,
Качаяся, завоет роща, дол
Покроет лист её падучий,
И набегут на небо облака,
И, потемнев, запенится река.

3

Прощай, прощай, сияние небес!
Прощай, прощай, краса природы!
Волшебного шептанья полный лес,
Златочешуйчатые воды!
Весёлый сон минутных летних нег!
Вот эхо в рощах обнажённых
Секирою тревожит дровосек,
И скоро, снегом убелённых,
Своих дубров и холмов зимний вид
Застылый ток туманно отразит.

4

А между тем досужий селянин
Плод годовых трудов сбирает;
Сметав в стога скошенный злак долин,
С серпом он в поле поспешает.
Гуляет серп. На сжатых бороздах
Снопы стоят в копнах блестящих
Иль тянутся, вдоль жнивы, на возах,
Под тяжкой ношею скрыпящих,
И хлебных скирд золотоверхий град
Подъемлется кругом крестьянских хат.

5

Дни сельского, святого торжества!
Овины весело дымятся,
И цеп стучит, и с шумом жернова
Ожившей мельницы крутятся.
Иди, зима! на строги дни себе
Припас оратай много блага:
Отрадное тепло в его избе,
Хлеб-соль и пенистая брага;
С семьёй своей вкусит он без забот
Своих трудов благословенный плод!

6

А ты, когда вступаешь в осень дней,
Оратай жизненного поля,
И пред тобой во благостыне всей
Является земная доля;
Когда тебе житейские бразды,
Труд бытия вознаграждая,
Готовятся подать свои плоды
И спеет жатва дорогая,
И в зёрнах дум её сбираешь ты,
Судеб людских достигнув полноты, —

7

Ты так же ли, как земледел, богат?
И ты, как он, с надеждой сеял;
И ты, как он, о дальнем дне наград
Сны позлащённые лелеял...
Любуйся же, гордись восставшим им!
Считай свои приобретенья!..
Увы! к мечтам, страстям, трудам мирским
Тобой скоплённые презренья,
Язвительный, неотразимый стыд
Души твоей обманов и обид!

8

Твой день взошёл, и для тебя ясна
Вся дерзость юных легковерий;
Испытана тобою глубина
Людских безумств и лицемерий.
Ты, некогда всех увлечений друг,
Сочувствий пламенный искатель,
Блистательных туманов царь — и вдруг
Бесплодных дебрей созерцатель,
Один с тоской, которой смертный стон
Едва твоей гордыней задушён.

9

Но если бы негодованья крик,
Но если б вопль тоски великой
Из глубины сердечныя возник
Вполне торжественный и дикой, —
Костями бы среди своих забав
Содроглась ветреная младость,
Играющий младенец, зарыдав,
Игрушку б выронил, и радость
Покинула б чело его навек,
И заживо б в нём умер человек!

10

Зови ж теперь на праздник честный мир!
Спеши, хозяин тороватый!
Проси, сажай гостей своих за пир
Затейливый, замысловатый!
Что лакомству пророчит он утех!
Каким разнообразьем брашен
Блистает он!.. Но вкус один во всех,
И, как могила, людям страшен;
Садись один и тризну соверши
По радостям земным твоей души!

11

Какое же потом в груди твоей
Ни водворится озаренье,
Чем дум и чувств ни разрешится в ней
Последнее вихревращенье —
Пусть в торжестве насмешливом своём
Ум бесполезный сердца трепет
Угомонит и тщетных жалоб в нём
Удушит запоздалый лепет,
И примешь ты, как лучший жизни клад,
Дар опыта, мертвящий душу хлад.

12

Иль, отряхнув видения земли
Порывом скорби животворной,
Её предел завидя невдали,
Цветущий брег за мглою чёрной,
Возмездий край, благовестящим снам
Доверясь чувством обновлённым,
И бытия мятежным голосам,
В великом гимне примирённым,
Внимающий, как арфам, коих строй
Превыспренний не понят был тобой, —

13

Пред промыслом оправданным ты ниц
Падёшь с признательным смиреньем,
С надеждою, не видящей границ,
И утолённым разуменьем, —
Знай, внутренней своей вовеки ты
Не передашь земному звуку
И лёгких чад житейской суеты
Не посвятишь в свою науку;
Знай, горняя иль дольная, она
Нам на земле не для земли дана.

14

Вот буйственно несётся ураган,
И лес подъемлет говор шумный,
И пенится, и ходит океан,
И в берег бьёт волной безумной;
Так иногда толпы ленивый ум
Из усыпления выводит
Глас, пошлый глас, вещатель общих дум,
И звучный отзыв в ней находит,
Но не найдёт отзыва тот глагол,
Что страстное земное перешёл.

15

Пускай, приняв неправильный полёт
И вспять стези не обретая,
Звезда небес в бездонность утечёт;
Пусть заменит её другая;
Не явствует земле ущерб одной,
Не поражает ухо мира
Падения её далёкий вой,
Равно как в высотах эфира
Её сестры новорождённый свет
И небесам восторженный привет!

16

Зима идёт, и тощая земля
В широких лысинах бессилья,
И радостно блиставшие поля
Златыми класами обилья,
Со смертью жизнь, богатство с нищетой,
Все образы годины бывшей
Сравняются под снежной пеленой,
Однообразно их покрывшей, —
Перед тобой таков отныне свет,
Но в нём тебе грядущей жатвы нет!

Е.Баратынский

Историческая уродина,
Заскорузлая да посконная,
Кисло-горькая ты смородина,
От которой всю жизнь - оскомина!

Мутно-грязная, душно-зяблая,
Безнадежная, бездорожная,
Расползалась квашнёю дряблою,
Отравляла гордыней ложною.

На свободных всегда озлоблена,
Язвы выпячены, не лечены...
Сколько жизней тобой угроблено!
Сколько душ тобой искалечено!

Родовое мое проклятие,
Не дождешься за эти шалости
Ты не то что любви-симпатии,
А и самой брезгливой жалости.

Что любить здесь? На что надеяться?
Тошнотворная да кровавая,
Ты не мать и не красна девица,
Ты - чудовище многоглавое.

Сверху головы нагло скалятся,
Снизу - рабски привыкли кланяться.
Верх - срубить бы да не печалиться,
Но ведь низ - все равно останется!

Не изменится, не исправится,
Новый верх из него проклюнется,
И вчерашнему быдлу здравица
Умиленной слюною сплюнется.

Вновь, пустыми глазами лупая,
Зверь спасителем пообедает...
Нет, спасать тебя - дело глупое,
От тебя спасать - вот что следует!

Ирина Ратушинская

Это о России? Не стыдно ли?

Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
А если что и остается
Чрез звуки лиры и трубы,
То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы.

Г.Р.Державин

БОГ

О ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах божества!
Дух всюду сущий и единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем: бог.

Измерить океан глубокий,
Сочесть пески, лучи планет
Хотя и мог бы ум высокий,-
Тебе числа и меры нет!
Не могут духи просвщенны,
От света твоего рожденны,
Исследовать судеб твоих:
Лишь мысль к тебе взнестись дерзает,
В твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг.


Светил возженных миллионы
В неизмеримости текут,
Твои они творят законы,
Лучи животворящи льют.
Но огненны сии лампады,
Иль рдяных кристалей громады,
Иль волн златых кипящий сонм,
Или горящие эфиры,
Иль вкупе все светящи миры -
Перед тобой - как нощь пред днем.

Я связь миров, повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь - я раб - я червь - я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? - безвестен;
А сам собой я быть не мог.

Твое созданье я, создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ податель,
Душа души моей и царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! - в бессмертие твое.


Г. Державин

У меня нет любимых стихов-есть те,что нравятся.Но время идёт-что нравилось вчера,сегодня может вызвать ностальгическую улыбку.Всё меняется,вечного ничего нет.

Из хрестоматийного:

Детство

Чем жарче день, тем сладостней в бору
Дышать сухим смолистым ароматом,
И весело мне было поутру
Бродить по этим солнечным палатам!

Повсюду блеск, повсюду яркий свет,
Песок — как шелк... Прильну к сосне корявой
И чувствую: мне только десять лет,
А ствол — гигант, тяжелый, величавый.

Кора груба, морщиниста, красна.
но так тепла, так солнцем вся прогрета!
И кажется, что пахнет не сосна,
А зной и сухость солнечного лета.

Иван Бунин

Из детства воспоминание, как же мне хотелось черного хлеба, а был урок литературы :-)
А. Кольцов Урожай (1835)


Красным полымем
Заря вспыхнула;
По лицу земли
Туман стелется;
Разгорелся день
Огнем солнечным,
Подобрал туман
Выше темя гор;
Нагустил его
В тучу черную;
Туча черная
Понахмурилась,
Понахмурилась,
Что задумалась,
Словно вспомнила
Свою родину...
Понесут ее
Ветры буйные
Во все стороны
Света белого.
Ополчается
Громом-бурею,
Огнем-молнией,
Дугой-радугой;
Ополчилася
И расширилась,
И ударила,
И пролилася
Слезой крупною —
Проливным дождем
На земную грудь,
На широкую.
И с горы небес
Глядит солнышко,
Напилась воды
Земля досыта;
На поля, сады,
На зеленые
Люди сельские
Не насмотрятся.
Люди сельские
Божьей милости
Ждали с трепетом
И молитвою;
Заодно с весной
Пробуждаются
Их заветные
Думы мирные.
Дума первая:
Хлеб из закрома
Насыпать в мешки,
Убирать воза;
А вторая их
Была думушка:
Из села гужом
В пору выехать.
Третью думушку
Как задумали,—
Богу-господу
Помолилися.
Чем свет по полю
Все разъехались —
И пошли гулять
Друг за дружкою,
Горстью полною
Хлеб раскидывать;
И давай пахать
Землю плугами,
Да кривой сохой
Перепахивать,
Бороны зубьем
Порасчесывать.
Посмотрю пойду,
Полюбуюся,
Что послал господь
За труды людям:
Выше пояса
Рожь зернистая
Дремит колосом
Почти до земи,
Словно божий гость,
На все стороны
Дню веселому
Улыбается.
Ветерок по ней
Плывет, лоснится,
Золотой волной
Разбегается.
Люди семьями
Принялися жать,
Косить под корень
Рожь высокую.
В копны частые
Снопы сложены;
От возов всю ночь
Скрыпит музыка.
На гумнах везде,
Как князья, скирды
Широко сидят,
Подняв головы.
Видит солнышко —
Жатва кончена:
Холодней оно
Пошло к осени;
Но жарка свеча
Поселянина
Пред иконою
Божьей матери.

КРИК

Иллюзия твердых предметов нас держит в плену,
Мираж постижимой реальности, правильных мнений.
Какая-то птица в ночную вплыла тишину
И с криком отчаянья канула в море растений.

Шатался и множился вопль ее в черных лесах.
Да это не птица была, а сгустившийся ужас,
Как будто у ночи запутался он в волосах,
Не понят, не принят никем, не распознан, не нужен.

Химера рассудка – вот что нас всегда предает
И самонадеянность губит. Ведь это не птица
По вязкому воздуху крыльями яростно бьет –
Безумие в душу соблазном свободы стучится.

Какая-то жалкая вера в гармонию, страх
Нас путами вяжут, мелеющее постоянство…
Но сколько же мощи в гортанных ночных голосах,
В безмысленном крике, раздвинувшем разом пространство!

Нет, это не птица – а грозный, неистовый зов,
Мир ночи, идущий на скаредный разум войною,
Всей сыростью ветра, зловещим молчаньем лесов…
Так Бог проявляется темной своей стороною.

(С)

Не могу сказать, что это любимые стихи, но каждый раз, глядя на белые облака в синем небе, я вспоминаю эту песню. Ну очень запала в душу! Я записал ее в 1969 году с телевизора на катушечный магнитофон через микрофон. Автора не знаю, а исполнял ее А. Королев. Пытался найти в поисковиках -- безрезультатно.
Может кто-нибудь помнит ее?

- Облака, вы куда? Облака, вы откуда?

-Высоко, над землей, проплывает то сказка, то чудо.

-Вот плывет белый слон, он грустит, он влюблен,

-А за ним в даль бредут по пескам золотым два верблюда.

-Облака, вы как сны, облака, вы как песни,

-Что пока не звучат, но таят в себе добрые вести.

-Облака, корабли, что-же ждет вас вдали?

-Я хочу, облака, кочевать над землей с вами вместе.

-Облака, облака, облака...

Улисс,а кто автор?Вот это по-настоящему круто.Давно не читал ничего подобного.Как,впрочем,и вообще стихов.

2Cool Jerk:

>Улисс,а кто автор?

Автор - питерский поэт Валерий Трофимов. В недалеком прошлом - казанец

Вчера умер Юрий Кукин.
Alas!

Может, и не великий поэт, но подарил нам много хороших строчек.
Я, например, помню это:

"Потянуло, потянуло
Холодком осенних писем.
И в тайге случайный выстрел
Ранил птицу и меня...

Думал, всё во мне уснуло,
Не важны ни боль ни смысл.
Защемило, затянула
Цветь осеннего огня...

Что же делать? Что же делать?
Постучаться в ваши двери?
И как будто от убийцы
От себя себя спасать?

Первым к вам войдёт отчаянье,
Следом я, ваш Чарли Чаплин.
Жизнь как тросточку верчу я,
Сделав грустные глаза.

Невезенья, неурядиц
Стал замёрзшим водопадом.
Мне тепла от вас не надо -
Не тревожьте водопад.

Только осень листопадом.
Только ты - прощальным взглядом.
Я ж просил тебя: не надо...
Всё вернули мне назад.

RIP.

Позавчера исполнилось 75 И.Губерману,стихов и прозы у него много,зацепило вот это:Однажды на улице сердце прихватит,наполнится звоном и тьмой голова. И кто-то неловкий в несвежем халате последние скажет пустые слова...

Чей-то Ангел-Хранитель дежурил всю ночь на балконе больницы,
наблюдал сквозь стекло, как пытались кого-то спасти.
Человек умирал, и ему уже пели нездешние, райские птицы,
а Хранитель всё ждал, и держался за сердце, готовясь к пути.

Человек уходил. Он смотрел на врачей воспалённо, незряче,
и холодные пальцы всё гладили, гладили край простыни…
А Хранитель бледнел за окном и жалел, что не может иначе –
ему велено ждать и встречать человека в начале пути…

Бестолковая ночь. Ветер бьёт по крылу и ломает сухую осину.
Ангел гнётся под ветром, и белые перья дрожат…
У больничных ворот перемерзшая рыжая псина
обреченно скулит… И Хранитель подумал про ад…

Еще шаг к небесам… Человек посмотрел за окно и почти улыбнулся
и Хранитель, сутулясь, в палату вошел, как чужой…
Засмеялась душа: «У меня ничего не болит! Я проснулся…
А куда мы теперь?..» И Хранитель ответил: «Домой…»


(с) Елена Исаева

Да,Улисс-мы одного поколенья,энергетику Духа-того!Мы с собой унесем...