Sandy Denny / Сэнди Денни

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1968
Фотограф Ray Stevenson

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1968
Фотограф Ray Stevenson

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1968
Фотограф Ray Stevenson

2nikzuk:
>SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1968
>Фотограф Ray Stevenson

Приношу извинения, в подписях к фото на этой страницы заметил ошибку: все они были сделаны во время фотосессии Сэнди Дэнни в квартире Stanhope Mews в 1967 году, а не в 1968 г.
Фотограф Рэй Стивенсон (Ray Stevenson) начал работать с 1966 г. Сначала он снимал музыкантов на вечерях в лондонских клубах Les Cousins и Marquee. Рэй фотографировал не знаменитостей, он фотографировал талантливых: тех, кто впоследствии стал знаменитыми: Сэнди Денни, Роя Харпера, Марка Болана, Кэта Стивенса, Бриджет Сент-Джонс, Берта Джэнша, Эла Стюарта, Дэвида Боуи, Марка Болана ...
В 1967 году Стивенсон забрел в клуб UFO и почувствовал себя буквально как дома...
См. https://rockisland.ru/articles/fotografy/ray-stevenson/

Позволю себе выложить ещё несколько фото Сэнди из фотосессии в квартире Stanhope Mews в 1967г.

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1967
Фотограф Ray Stevenson

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1967
Фотограф Ray Stevenson

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1967
Фотограф Ray Stevenson

SANDY DENNY, Stanhope Mews, 1967
Фотограф Ray Stevenson

Романтически-ностальгическое видео. Какое-то время было недоступно, теперь опять появилось. Под песню Farewell, Farewell нарезка из разных видео 1970 года. Файрпорт уже без Сэнди и Хатчингса, но еще с Томпсоном; прикольный Свобрик с вечной сигаретой. И Сэнди уже в составе Fotheringay.

В продолжение рассказа о песне «The North Star Grassman and the Ravens», предлагаю перевод ещё одного интересного отрывка из книги британского музык. эксперта Филипа Варда (Philip Ward) SANDY DENNY. REFLECTION ON HER MUSIC 2011:

"Одной из самых зашифрованных песен, которые когда-либо сочинила Сэнди Дэнни, является заглавный трек её первого сольного альбома The North Star Grassman And The Ravens.

They stood upon the deck
As the ship went out to sea.
The wind it took the sails
And left the land a memory.
All upon the shore for

To wonder why the sailor goes.
All to close their eyes
And wonder what the sailor knows.

That is you to them,
That is how they think you are.
Never on the land,
But sailing by the north star.

To the tower and to the ravens
And the tale that hopes they'll never leave.
What if they should go?
We always dread to think of them.
I wonder if they flew one day
And no-one ever knew they'd gone
To circle over ships at sea,
Claiming yet another son.

That is you to me,
That is where I think you are.
Never on the land,
But gone to find the north star.

Некоторые загадки созданы для того, чтобы не иметь никакого ответа. Безумный Шляпник из сказки Алиса в Стране Чудес задаёт один из таких вопросов: “Чем ворон похож на письменный стол?“ Этот вопрос оставляет Алису возмущенной: “Я полагаю, что Вы смогли бы сделать что-то лучшее со временем, чем впустую тратить его, задавая вопросы без ответов“, - жалуется она. Является ли песня Сэнди о Воронах для нас чем-то большим, чем подобная загадка?

Мы помещаем себя в знакомый, красивый морской пейзаж, и с первым легким ударом судового колокола, Сэнди начинает свой мрачный рассказ о моряке, обладающем некоторыми специальными знаниями, который уходит в море в поисках Полярной звезды. Центральный стих песни обращается к легенде о том, что Англия не падёт под иностранными захватчиками, пока живы вороны в Лондонском Тауэре.


Затем, разворачивается противоположная картина. Вороны теперь - отвратительные птицы: подземные носители смерти и вершители пророчества, атрибуты кельтской мифологии, напоминающие нам о более ранней песне Фэйерпорт Конвеншэн 'Crazy Man Michael'.

Возможно, она путает этот образ с другими птицами: теми альбатросами, которые, как говорят, являются душами мертвых моряков, что вероятнее всего было заимствовано из библиотеки её отца (Coleridge's 'Rime of the Ancient Mariner'. Oxford Book of English Verse, стих 562, выпуск 1939 г.).

Однако, кельтская тема о воронах может быть развита глубже. Валлиец Mabiniog поведал нам легенду о Вороне, чью голову похоронили на White Hill - нынешнем месте Лондонского Тауэра, чтобы отразить угрозу вторжения. Её доставили туда по просьбе других - оставшихся в живых после жестокого сражения между ирландцами и Уэлшем (Welsh).

История рассказывает нам, что они (уцелевшие войны) остановились на острове Grassholm в районе побережья Pembroke, где они провели восемьдесят лет, будучи не в состоянии заметить течение времени. Добраться до острова или продолжить своё дальнейшее путешествие можно было только морским путём.

Один из друзей Сэнди любезно предложил мне ещё одну версию происхождения названия этой песни. 'Морская трава' могла быть морскими водорослями, а Grassman , мог тогда быть человеком, который собирает их. Это в свою очередь предлагает личность сумашедшего Ле Мэта из Таро (Le Mat in the Tarot), согнувшегося под тяжестью своего рюкзака.

Интерес Сэнди к Таро - одна из многих неизведанных областей её творчества. Интрига, здесь ещё в том, что если мы поиграем в словесные игры, то 'морская трава' может стать 'звездной травой', которая обладает лекарственными свойствами и растёт в восточной части Северной Америки, главным образом, на влажных, песчаных лесистых местностях, особенно около побережья.

Но кто такой 'Grassman'? Здесь мы должны поиграть вместе с певицей в игру слов. На шотландских и северных английских диалектах слово Grassman было устаревшим прозвищем батрака или арендатора. В фольклоре Северной Америке, Grassman - это своего рода Йети, зловонное существо, которое «плачет, как ребенок и кричит, как женщина». Однако, ни одно из этих значений, кажется, не соответствует воображению Дэнни.

Третье и наиболее правдоподобное предположение заключается в том, что словом Grass она обозначила наркотик - траву/марихуану. Как истинный ребенок шестидесятых, она много курила в это время. Но все же, на основе своего личного опыта она, кажется, знала цену этому пристрастию. В интервью ВВС в 1972 г. она говорит со страстью об американской поклоннице, которая 'сильно подсела на кислоту', но была вылечена многократным прослушиванием её альбома The North Star Grassman And The Ravens: «Какую ещё более лучшую вещь мог кто-либо сказать мне? Вы знаете, действительно, не стоит разрушать Ваш ум с наркотиками, потому что они так плохи для Вас».

That is you to me,
That is where I think you are...

Кому предназначались эти слова в песне?

Представляя The North Star Grassman And The Ravens во время её дебютного исполнения на фестивале в Линкольне (Lincoln Festival) в 1971 г., она говорила: «Эта песня о моем друге, который раньше был моряком». Некоторые предполагают, что речь идёт о Тео Джонсоне (Theo Johnson) – владельце фолк-клуба «The Barge» на реке Темзе, в котором Александра в 1966 г. впервые начала выступать.

Однако, после изучения жизни этого 'Большого Человека' можно уверенно сказать, что ничто не предлагает использование его в качестве вероятного вдохновения для такой романтичной песни. Наиболее вероятный кандидат - таинственный Paul Bamber по прозвищу 'Tigger' (1946-1970). Бывший торговый моряк и наркоман,'Tigger' очень любил Сэнди и вращался в окружающей её лондонской среде (см. пост от 12.05.24 05:25:49 на стр. 13). Имеется и другое предположение, о том, что название песни мог вызвать паб North Star на Finchley Road напротив фолк клуба, где в шестидесятых 'трава' была всегда доступна для студентов и хиппи."

Альбом «The North Star Grassman and the Ravens» открывала "Late November" - одна из наиболее красивых, лирических песен альбома. Сэнди посвятила её своим фантазиям и событиям, связанным с гибелью в автокатастрофе 1969 года барабанщика Fairport Convention Мартина Лэмбла (Martin Lamble).

Текст "Late November", как и многих других её, песен был написан криптограммой. И расшифровать эти криптограммы, которые Сэнди всегда отказывалась обсуждать, непросто. Над этим не один год бьются британские музыковеды.

The wine it was drunk, the ship it was sunk,
The shot it was dead, all the sorrows were drowned.
The birds they were clouds, the brides and the shrouds
And as we drew south the mist it came down.

The wooded ravine to the wandering stream,
The serpent he moved, but no one would say.
The depths of the waters, the bridge which distraught us
And brought to me thoughts of the ill fated day.

The temples were filled with the strangest of creatures
One played it by ear on the banks of the sea.
That one was found but the others they went under.
Oh the tears which are shed, they won't come from me.

The methods of madness, the pathos and the sadness,
God help you all, the insane and wise.
The black and the white, the darkness of the night,
I see only smoke from the chimneys arise.

The pilot he flew all across the sky and woke me.
He flew solo on the mercury sea.
The dream it came back, all about the tall brown people,
The sacred young herd on the phosphorus sand.

"Тексты для моих песен взяты из пережитого", - говорила Дэнни в интервью ВВС в 1972 г. "Они связаны с событиями, которые произошли со мной и окружающими меня людьми. Около десяти человек могут понять их. Некоторые людей можно очень легко узнать по их естественному описанию." Знание её круга близких друзей позволяет немного приоткрыть тайну песен певицы, однако, всё то, что связано с личными переживаний певицы сейчас уже разгадать сложно.

В своей книге Mick Houghton пишет:
«Late November» — лирически запутанная песня, которую часто считают отсылкой ко времени, когда Сэнди покинула Fairport Convention. В нем сочетаются элементы сна, приснившегося ей в феврале 1969 года, перед «злополучным днем» крушения автобуса Fairport Convention, и причудливого инцидента из реальной жизни, произошедшего несколько месяцев спустя. В восьмистраничной расшифровке сна — почти предчувствия, которую она аккуратно записала в одном из своих блокнотов на следующий день, 21 февраля, Сэнди сидит за рулем фургона Fairport Convention, едущего по опасным обледенелым дорогам.

«Я спускалась с очень крутого холма и немного боялась возможных последствий, поскольку мы ехали очень быстро, поэтому передала руль водителю. Сон продолжается тем, что Сэнди встречает стадо «священных» коров на морском пляже и находит странные предметы, напоминающие части внутренних органов, которые, как ей говорят коровы, «это все, что осталось от человечества».

Несколько месяцев спустя, как подробно описала Сэнди в журнале Rolling Stone в мае 1973 года, на обратном пути из Сент-Эндрюса в Шотландии она остановилась на морском пляже, и обнаружила, что это тот самый пляж, что и в ее предыдущем сне. Находясь на пляже, она стала свидетелем того, как след реактивного самолета в небе вдруг внезапно появился из ниоткуда и исчез, возможно, что пилот упал в море. Получившаяся лирика отражала реальность и воображение:
(Mick Houghton. I've Always Kept a Unicorn – The Biography of Sandy Denny. Faber & Faber, 2015)


Стив Мур (Steve Moore), автор статьи «Sandy Denny: Sympathy for the solo artist» (Rolling Stone 21.06. 1973) приводит также довольно подробную расшифровку последнего куплета "Late November":
«В этой песне, как и в самом альбоме можно увидеть конвергенцию нескольких тем и событий из жизни певицы. Однажды, перед автокатастрофой, в которой погибли барабанщик Фэйерпорта Мартин Лэмбл и подруга Ричарда Томпсона, она поехала с музыкантами, вдоль берега моря в том же самом микроавтобусе, который убил их.

Внезапно автомобиль сломался и не захотел везти дальше своих пассажиров. Вместо того, чтобы ожидать около неисправной машины, она спустилась к полоске пляжа, туда, где земля переходила в воду. Она обошла весь в пустынный пляж, на котором увидела стадо коров, и рядом с ним несколько высоких коричневых людей (по-видимому, загорелых пастухов).

'Это - священное место,' - сказал ей один из них. 'Я очень сожалею, я не знала об этом. Я сейчас уйду.' - ответила она. 'Ничего страшного, мы только хотели, чтобы Вы знали, что это место когда-то считалось священным.' И когда Сэнди стала возвращаться обратно к сломанному микроавтобусу, ей вдруг показалось, что море стало подвижным, плоским и блестящим, а песок на пляже стал светиться фосфором...

Несколько месяцев спустя, возвращаясь на автомобиле из St. Andrews, она сделала остановку на берегу моря, и вышла со своим эрдельтерьером Уотсоном на пляж, так похожий на тот, который представляло её воображение. Внезапно, откуда ни возьмись, появился пилот реактивного самолета, который начал стремительно пикировать вниз к воде, а затем взбираться назад наверх. Она молча наблюдала за этим, зрелищем до тех пор, пока не поняла, что это уже была не её фантазия. Летчик действительно был в некоторой опасности, пролетая столь низко над ртутным морем».

Что же касается расшифровки первых 4-х куплетов "Late November", то подозреваю, что мы уже не узнаем о них ничего нового. :)

Два трека альбома "John the Gun" и "Late November" были перезаписаны заново и включены в первый сольный альбом из неизданного ЛП «Fotheringay 2». Главный герой, John the Gun –порождение фантазии певицы, своего рода демонический воин, играющий в войну с противостоящими ему людьми. Мне лично больше нравится версия этой песни из ЛП «Fotheringay 2», восстановленном в 2008 г. Её и выложу в этом посту


Сделанная ирландской арт-роковой группой The Fatima Mansions, песня эта вошла в состав музыкального сборника пацифистских песен, который был выпущен в 1993 г. международной организацией «Peace Together».


«John the Gun» также исполнялась на концертах гитаристом Ричардом Томпсоном и была записана на его CD Historic Classic Concert - Live In Nottingham 1986


И в заключение об этой песне, хотелось бы напомнить, что Дэнни в 1967 году, вместе с другими фолк-сингерами подписала обращение к правительству Британии - прекратить оказывать помощь США в войне с Вьетнамом (см. пост ниже).

Под обращением свои подписи поставили: Julie Felix, Alex Campbel, Sandy Denny, Anne Briggs, Shirley Collins, Alexis Korner, Bert Jansch, Ewan MacColl, Peggy Seeger, Carolanne Pegg, Bob Pegg,
The Watersons и др. музыканты.

Один из треков, вошедших в альбом "The North Star Grassman And The Ravens" – песня "The Optimist". Героем которой, судя по всему, является Джо Бойд. На мой взгляд, это явно просматривается, учитывая их разговор перед его отъездом в Калифорнию.

По поводу строчки об убийце - Беверли Мартин вспоминает, что однажды Джон Мартин, накурившись гашиша, в порыве ревности поднялся в Witchseason offices с топором, чтобы напасть на Джо Бойда.

"Он сказал: В следующем году я вернусь, до встречи.
Когда вы далеко, это занимает больше времени.
Есть история, что его преследовал убийца.
Что он об этом знает, никто не может сказать…

Он сказал: В следующем году будет много цветов,
Каждый из них будет намного ярче предыдущего".

THE OPTIMIST

The steps he took were nice and easy.
He never knew he could stumble and go down.
As he saw the buildings and the mountains crumble,
Over the road he would take to the town.
He said, Next year I'm coming back, I'll see you later.
It takes longer when you're far away.

There's a tale which says he was pursued by an assassin.
What he knows of that, no-one can tell.
How close he came to the trapper,
But he stopped by a wishing well.
He said, Next year there will be many flowers,
Each one much brighter than the one before.

As he turned he caught the feeling,
And he smiled as he walked down the road.
All my days they are filled with meaning,
But I have yet to fathom the code.
But next year I'll call the tune and it won't be easy,
The timing's all out of place with how you feel.

Next year I'm coming back, I'll see you later.
It takes longer when you are far away.
Next year there will be many flowers,
Each one much brighter than the one before.
Next year I'll call the tune and it won't be easy,
The timing's all out of place with how you feel.

Next Time Around

Then came the question and it was about time.
The answer came back and it was long.
The house it was built by some man in a rhyme,
But whatever came of his talented son?
Who wrote me a dialogue set to a tune?
Always you told me of being alone,
Except for the stories about God and you,
And do you still live there in Buffalo?

They put up the walls with no more to say,
Nobody stopped to ask why it was done.
The stream was too far and the rain was too high,
So into the city the river did run.
Because of the architect the buildings fell down,
Smothered or drowned all the seeds which were sown.
I wish I were somewhere, but not in this town.
Maybe the ocean next time around.

I seem to remember the face and the name,
But if it's not you I won't care.
I know of changes, but nothing would change you
To Theo the sailor who sings in his lair.
And then I'll turn and he won't be there,
Dusky black windows to light the dark stair,
Candles all gnarled in the musty air
All without flames for many's the year.

В одном из интервью Сэнди говорила, что ее песни биографичны, но только 10 человек могут их понять.

Вот, что пишет Ph. WARD в своей книге “Sandy Denny Reflections on Her Music” об одной из песен с альбома 1971 года “The North Star Grassman And The Ravens”. Этот разбор показался мне интересным.

"…Возьмем, к примеру, песню ‘Next Time Around’... Один из самых ярких номеров на альбоме The North Star Grossman And The Ravens, эта песня, как нам говорят (и это все, что нам говорят), ‘о’ Джексоне Си Фрэнке (Jackson C Frank).
По неясному фортепианному вампу, открывающему песню, кружащему вокруг соль-минора, мы не обнаруживаем никакой стилистической связи с американским трубадуром, который оказал такое влияние на лондонскую фолк-сцену середины шестидесятых и стал первым ‘серьезным’ бойфрендом Денни. Но при внимательном изучении текста обнаруживается, что Фрэнк - и сама Денни - прочно вошли в него.

Первая строка представляет 'вопрос о времени': это может быть вопрос, заданный в фирменной песне Денни Who Knows Where The Time Goes?, а может быть и какой-то запоздалый вопрос, заданный одним любовником другому (в разговорном смысле ‘о времени тоже’).
Строки 3 и 4 представляют собой загадку: ‘Дом этот построил какой-то человек в рифму, / Но что стало с его талантливым сыном?’. Человек в рифму - это Джек (Дом, который построил Джек); добавьте следующую строку, и мы получим ‘сына Джека’ или ‘Джексона’.
Следующие две строки отсылают к песне Фрэнка Dialogue и ее первой строке ‘I want to be alone’. Фрэнк действительно был родом из Буффало (о чем говорится в последней строке первого стиха).
‘Истории о Боге и тебе’ могут относиться к нервному срыву Фрэнка после его возвращения в США, который сопровождался приступами бреда. В детстве Фрэнк попал в серьезный пожар в своей школе, в котором погибла половина его одноклассников. Помимо того, что Фрэнк до конца жизни носил физические шрамы, он был травмирован этим инцидентом (что, возможно, способствовало развитию его последующей шизофрении).
Вторая строфа Денни, похоже, намекает на эти события. Официальное расследование в США обвинило в катастрофе плохой дизайн школьных зданий: в песне здания рушатся ‘из-за архитектора’, а дети (‘семена’) задохнулись или утонули.

В последних строках второго куплета Денни мечтает оказаться в другом месте, ‘может быть, в следующий раз у океана’. Это не только связывает песню с целым рядом водных метафор в других текстах, но и может аллегоризировать разногласия, приведшие к их разрыву.
В довольно претенциозных примечаниях, которыми Фрэнк снабдил единственный в своей карьере LP, он написал: ‘Я боюсь океана так же сильно, как и возможности того, что это действительно моя мать’.

Третий куплет с его отсылками к ‘пыльным черным окнам’, ‘темным лестницам’ и ‘свечам в затхлом воздухе’, несомненно, переносит нас в 'The Barge', фолк-клуб Кингстона, расположенный на старой голландской парусной барже, где Фрэнк и Денни выступали в 1965 году. Помещение для выступлений в The Barge находилось под палубой, к нему вела лестница, освещаемая единственным окном, где певцы и гости зависели от периодического питания генератора и света свечей - кошмар по современным меркам с точки зрения здоровья и безопасности и, несомненно, испытание для пострадавшего от пожара Фрэнка.
Один из постоянных слушателей вспоминает, что на барже стоял запах ‘затхлого воздуха’, характерный для всех деревянных судов.
Движущей силой клуба был Тео Джонсон, бывший торговый моряк со склонностью к непристойностям, который появляется в песне как некая фигура из фольклора – ‘Тео-моряк, поющий в своем логове’.
Джонсон, который играл (или пытался играть) благоприятную роль в ранней карьере как Денни, так и ее современника Джона Мартина, действительно ‘пел в своем логове’. Его уверенный голос можно услышать на альбоме 'Hootenanny At The Barge' (1965), и, согласно листовке, сохранившейся среди бумаг Денни, он разделил со своей протеже счет на фолк-концерте в Порчестер-холле, Лондон, 25 ноября 1966 года.

Загадка, подобная той, что она использует в ‘Next Time Around’, - это форма, имеющая глубокие корни в английской культуре; она встречается в англосаксонской литературе, а также в народных песнях, таких как ‘Nottamun Town’."

2Oldboy:
>"Возьмем, к примеру, песню ‘Next Time Around’...
>Один из самых ярких номеров на альбоме The North
>Star Grossman And The Ravens, эта песня, как нам
>говорят (и это все, что нам говорят), ‘о’ Джексоне
>Си Фрэнке (Jackson C Frank).

В И-нете пишут, что это редкое фото Фрэнка было представлено в концертной программе 'Festival of Contemporary Song' at the Royal Festival Hall в Лондоне в 28 сентября 1968 г., во время его возвращения в Англию в 1968 г. Тогда он выступал на сцене вместе с Джони Митчелл, Сэнди Дэнни и Fairport Convention и Элом Стюартом.

Эл Стюарт вспоминал, что в 1968 г. вернувшийся из Америки, Фрэнк уже был совсем другим: "Он [Фрэнк] начал разваливаться на наших глазах".

Возможно, что фото было сделано во время первой поездки Фрэнка в Англию.

Картинка заимствована с сайта Джони Митчелл.

2Oldboy:

>Третий куплет с его отсылками к ‘пыльным черным
>окнам’, ‘темным лестницам’ и ‘свечам в затхлом
>воздухе’, несомненно, переносит нас в 'The Barge',
>фолк-клуб Кингстона, расположенный на старой голландской
>парусной барже, где Фрэнк и Денни выступали в
>1965 году.

Маленькое фото подобной фолк-баржи приводит Ph. WARD в своей книге "Sandy Denny Reflections on Her Music":
London Folk kingston barge 66-67

Взято с сайта британского гитариста Джона Мартина (John Martyn).

" В шестидесятые годы это было известное место, где могли выступать фолк музыканты: Кингстонский фолк клуб, также известный как «Баржа». Это был старый голландский корабль, пришвартованный у причала Темзы в Кингстоне. Любой, кто был кем-то, рано или поздно играл в этом маленьком заведении. В 1965 году здесь выступал Пол Саймон, постоянным гостем был Джексон К. Фрэнк, а Сэнди Денни здесь впервые выступила на публике.

Тео Джонсон, который управлял этим местом, также трижды в неделю выступал со своей постоянной группой под названием The Whalers или The Barge Crew. Джон Мартин впервые сыграл на Kingston Folk Barge 13 апреля 1967 года. А позже в том же году Тео Джонсон сказал начинающему музыканту, что сделает его звездой. Он тайно записал на пленку Джона, играющего «Fairy Tale Lullaby», и отнес её Крису Блэквеллу из Айлэнд .

Помещение находилось под палубой и было небольшим; оно могло вместить около пятидесяти гостей. Раньше это была действующая речная баржа, и она была одновременно по-настоящему отвратительной и в то же время прекрасным местом. Ее приходилось регулярно откачивать; она была холодной, сырой и, вероятно, никогда не чистилась. Владелец очень любил дешевый херес, но это было отличное место для игры, так как вы могли бы просто прийти, если бы в тот вечер не было другого заведения в этом районе. Привлекало большое количество музыкантов, и клуб почти всегда был полон".

Треклист альбома The North Star Grassman and the Ravens, вышедшего на пластинке в 1971г.

Side one
1. Late November
2. Blackwaterside (traditional)
3. The Sea Captain
4. Down in the Flood (Bob Dylan)
5. John the Gun

Side two
6. Next Time Around
7. The Optimist
8. Let's Jump the Broomstick (Charles Robins)
9. Wretched Wilbur
10. The North Star Grassman and the Ravens
11. Crazy Lady Blues

Народную песню Blackwaterside под разными названиями исполняли многие музыканты, в т.ч. Берт Дженш и Лед Зеппелин (Black Mountain Side).

Версия Сэнди Денни, на мой взгляд, очень хороша!


"В романе Тобиаса Смоллетта восемнадцатого века 'Экспедиция Хамфри Клинкера' персонаж описан Смоллеттом как человек без кожи, он был настолько чувствителен ко всему и каждому, и я иногда думаю о Сэнди именно так. Она была сверхчувствительна ко всем мелочам в мире. У нее было невероятное воображение. Как будто она жила более ярко, чем все мы. И я думаю, что эта способность проникнуть внутрь песни, в ее характер была действительно необычной" (Ричард Томпсон).

"Когда я сажусь за фортепиано, слова приходят тысячами — обреченные, метафорические фразы, минорные тональности, странные аккорды — и я ничего не могу с этим поделать." Сэнди Денни, Sounds, 8 января 1972.


Демо-версия песни "Wretched Wilbur" представлена на стр. 10 темы, там же пара слов о ней. Сейчас альбомная версия.


Каверы "Down in the Flood" и "Let's Jump the Broomstick" видимо были включены в альбом, чтобы разбавить его меланхолию. Многие считают это не слишком удачным решением, т.к. эти песни заметно выпадают из общего настроения альбома.



На мой взгляд, для этой цели – несколько разбавить – достаточно было собственной песни Сэнди "Crazy Lady Blues".

Crazy Lady Blues вполне может быть автобиографичной, хотя многие друзья Сэнди считали иначе. Линда Томпсон говорит: "Обычно она этого не говорила, но Сэнди сказала мне, что написала ее обо мне. В ее песнях часто встречаются люди, которых она знала. Я воспринимаю это как комплимент, это такая замечательная песня - и она вполне могла бы быть и о ней самой".

"Антея Джозеф (Anthea Joseph – руководительница лондонского клуба "Трубадур" и сотрудница компании Witchseason) была уверена, что Crazy Lady Blues - это про нее, - говорит Бэмби Баллард (подруга Сэнди). - Я думаю, что это должно быть обо мне. Линда говорит, что это про нее. А разве не все мы? … В ней собраны все ее подружки и она сама."


Одна из песен, включенных в расширенное делюкс издание 2011 года - "Walking the Floor Over You" (кавер, автор песни - Ernest Tubb).
Я бы предпочел, чтобы эта песня была включена в оригинальный альбом вместо упомянутых выше каверов. И она, на мой взгляд, составила бы неплохую компанию песне Crazy Lady Blues.