Пол и стены

Маккартни заставил Эрмитаж дрожать

"В два часа прогон" - по напряженным лицам сотрудников службы охраны Эрмитажа я поняла, что им не до музыки. Сэр Пол появился на сцене в начале третьего. К этому моменту обслуживающий музыкальную технику персонал уже вовсю гнал инструментовку через мощнейшие динамики. Маккартни крикнул пустым креслам "Привьет!" - и кошмар начался.

   При первых же включениях музыки от оглушительных децибел у ангела на Александрийском столпе вздрогнули крылья. "Господи! От этого едет крыша. Что же будет вечером?!" - в буквальном смысле слова опасаясь за эрмитажную кровлю, произнес по рации музейный охранник. Видавшие виды эрмитажные "спецназовцы" тревожились за статуи, стоящие по периметру крыши Зимнего.

"Они вибрируют. Это будет последний день Помпеи", - мрачно пошутил кто-то.

С крыши, впрочем, музейной охране вскоре пришлось уйти - там разместились снайперы.

   Подхожу к огромному, от пола до потолка, окну Главного штаба, выходящему на Дворцовую площадь. Прислонившись к стене, обнаруживаю, что у меня стучат зубы: здание вибрирует. Мелко-мелко дрожа, кренится, а затем падает ничком огромный стенд с проектным чертежом. С тихим потрескиванием отваливается мелкой крошкой масляная краска с оконных рам. Вижу, как по периметру Дворцовой площади с каменными лицами идут Михаил Пиотровский и его заместитель по науке Георгий Вилинбахов. "Пока комментировать нечего, - опередив вопрос, говорит Пиотровский. - Подождем до завтра, когда получим  всю информацию". И тихо добавляет: "Сами же видите, что происходит".    "Идем ловить фарфор", - очень серьезно шутит начальник отдела Александр Дыдыкин. Мчусь на второй этаж. Мелодично позванивают хрустальные подвески люстр, отзываются фарфоровые чашечки и блюдца, стеклянные полочки витрин словно силятся удержать ожившую посуду. Окна вибрируют. "Наверное, так было во время авианалетов, - вздыхаю я, слушая завывание сработавшей на звук музейной сигнализации. "Да что вы! - отвечает мне пожилой реставратор. - Это хуже бомбы. Бомба - это однократное потрясение. А здесь длительная вибрация. От нее в скульптурах и стенах здания возникают микротрещины. Они могут проявиться год-два спустя и разрушить экспонаты. А что уж говорить о картинах... Краска же осыпается".

   Выхожу во внутренние дворы Главного штаба. Первое, что вижу: эрмитажные кошки мечутся по двору. Обычно в середине дня они жмутся к стенам, греются на солнышке: дворы закрыты со всех сторон, ветра здесь не бывает. Теперь они от стен шарахаются, убегают в подвалы. И как ошпаренные выскакивают и

оттуда: земля дрожит.

   ...Вечером все повторилось с новой силой.