Czeslaw Niemen

Немен о себе и не только о себе


Из многочисленных интервью, данных Чеславом Неменом представителям нашей прессы, я отобрал короткие фрагменты. Расположенные в определенном порядке, они составляют целостный образ их автора. Конечно, необходимо иметь в виду тот факт, что фрагменты эти отличаются годом, когда бралось интервью, и что ответы на вопросы были предназначены читателям тех или иных конкретных журналов, то есть конкретным группам общества. Также в моей памяти всплывает интервью, приведенное в книге М.Севена (M.Sewen) о Немене, интервью, которое по многим причинам предостерегло меня от повторения попыток подобных долгих бесед. Отказываясь от возможности провести один большой разговор с Чеславом Неменем, представляю фрагменты его ответов из различных интервью в порядке, который представляется мне более содержательным и осмысленным, нежели это было бы возможно в одном разговоре. В конце каждого фрагмента указан год его публикации.

Вслед за высказываниями Немена читатель найдет вопросы, которые, по моему мнению, являются знаковыми, а также названия журналов и газет, из которых взяты эти фрагменты.


Сначала несколько высказываний Немена о музыке.

«Должен сказать, что я принадлежу к типу беспокойных людей. Всегда предлагаю, если не что-то новое, то, по крайней мере, неожиданное. Мой огромный музыкальный опыт, дает мне возможность ясно смотреть на музыкальные проблемы и на музыку, которую хотел бы делать. На мой взгляд, это должна быть простая музыка, но её легкость и простота только кажущаяся. Ибо она сочинена для коллектива исполнителей. И это есть особая проблема, не имеющая ничего общего со слушателем. Слушатель не должен чувствовать всех невообразимых усилий ансамбля, в результате которых создается тепло музыки, даже в моментах, определяющих выразительность произведений». (1973)

«У каждого человека свой музыкальный вкус, и непрекращающиеся споры относительно моей музыки возникают из-за того, что моя музыка не всегда понимаема слушателями, и это связано с отсутствием музыкальности у большинства людей в Польше». (1973)

«Человек должен найти свое место в жизни. Мое место – песня. Хороша она или нет? Очень трудно на это ответить. Для одних она великолепна, для других, однозначно, плоха. Сам я не могу дать оценки. Я просто сочиняю. И удивительное дело: самые сильные эмоции охватывают меня во время создания произведения. Со временем, когда я исполняю произведение на публике, эмоции тускнеют, и я уже не думаю о нем». (1969)

«Я не отвергаю ценности созданного мной в начале творческого пути. Думаю, что и тогда и сейчас трудно было бы определить мой стиль. Моя музыка – интуитивный процесс, попытка передать собственные чувства и размышления, попытка выразить собственную индивидуальность. Попросту говоря, это попытка создания собственной музыки. […] Мне кажется, что некоторые меломаны не поспевают за моими музыкальными фразами. Не все обладают музыкальным слухом или в состоянии охватить композицию в целом – большинство воспринимает композицию достаточно фрагментарно, не пользуясь музыкальным воображением, и это, в результате, разрушает сам замысел. […] Композиции возникают в момент их исполнения; они сиюминутны и неповторимы. Как правило, они не остаются запечатленными в партитуре или на магнитофонной ленте; их неповторимость – сущность импровизации». (1972).

«Мне хочется затронуть тему “молодежной музыки”. Этот термин меня раздражает. Он придуман теми, кто хотел бы одеть молодежь в короткие штанишки. Музыка одна. Она либо есть, либо её нет. В том, что я делаю, есть большáя доля славянского духа, который особенно дает знать о себе в моменты соприкосновения со слушателями на Западе. В основе моего творчества лежит сама жизнь». (1972)

Я не люблю одноцветную музыку, ибо она искусственна и неестественна. Стараюсь постигнуть суть. Каков путь к этому? Прежде всего, – отказ от “bel canto”. Приятное звучание голоса нравится людям, так как люди любят легкое. Такое пение – лесть собственному спокойствию, внушение себе, что у тебя все в порядке. Но ведь наше вдохновение должно отражать сегодняшний день, наполненный столкновениями, конфликтами, неудачами, радостью, страхом. Вот откуда во мне возникает крик, спазм, беспокойство. […] Так называемая музыка души и попытка привить её на славянской почве, что я считаю своей целью и обязанностью, принадлежит к нашим первейшим реакциям, которые, несмотря на развитие цивилизации, лежат в основе переживания нами жизненных проявлений. Многие представители “Молодой Польши” не были лишены чувства наблюдательности когда они называли прекрасными звуки, издаваемые первобытными людьми». (1968)

«Так называемый гармонический крик, известен с момента возникновения человека. Я повторяю это всё время. Наряду с нонконформистской одеждой он часто был способом выражения протеста. Я не представляю себе, что интерес молодежи к песне протеста, играющий роль песенного диалога с современностью, быстро будет утрачен. Наоборот – он будет нарастать. Это означает, что происходит поиск песни современной по форме и выразительного способа её исполнения. Такой, которая была бы наиболее непосредственно выразить общечеловеческие ценности». (1969)


А вот несколько высказываний Немена «о жизни».

«Меня раздражает и печалит, что люди, в погоне за материальным, не замечают прекрасного, которое существует в огромных количествах среди людей и природы. В этом, правда, нет ничего нового – это извечная борьба гуманистов с эгоизмом. Мы дожили до такой ступени развития человеческого сознания, что взгляд на мир, взгляд, лишенный собственной корысти, является уже чем-то постыдным.

«Песня, благодаря своей форме, имеет шанс продемонстрировать истинные ценности, ценности гуманизма (понимаемого широко), и может стать судьёй нашего времени. Кое кто упрекает меня в так называемом декадентстве. Те, кто так считает, не понимают всей глубины того, о чем я пою и это привычное для меня недоразумение. Если я пою о преходящем и смерти, то только затем, чтобы осознать, что смерть существует, что есть единственный судья, в присутствии которого человек избавляется от своей гордости. Я радуюсь жизни, хотя знаю, что для многих она нелегка. Трудна и для меня. Сознание смерти не уничтожает во мне желания работать, желания жить. Если я и использую подобные темы в песнях, то только затем, чтобы научить впечатлительных людей истинной бескорыстности». (1972)

«Существеннейшей проблемой я считаю проблему осознания людьми ценностей самого существования, работы, любви…, когда для человека это станет подлинными ценностями, тогда к нему придёт ощущение безопасности, так необходимое сегодня. Исчезнет страх перед мелкими, ежедневными проблемами, перед другим человеком и мерзостями, который тот может творить». (1972)

«Я родом из маленького местечка. В деревне и провинции отношение между людми и обычаи, вероятно, более естественные, нежели в мире где мне приходится жить сейчас. Прежде чем стать кем я стал, я должен был много чего испытать на собственной шкуре. […] И против этих лицемерных отношений между людьми, интриг и чувства зависти, я написал свою песню [ Dziwny jest ten świat – примечание Вацлава Панека ]. Я понимал, что как только запою такую песню, то, что-то изменится вокруг меня. Что люди будут потрясены, как и я был потрясён своей песней. Тем не менее, я столкнулся с неприятием песни. А ведь я пел правду!». (1968)

«В каждом человеке дремлют две основные тенденции. Одна из них – желание выделяться из среды, из обыденной толпы, желание обращать на себя внимание; другая – стремление к полному отождествлению себя с толпой, желание слиться с ней. Очевидно, что причина второй тенденции – страх за свою жизнь. Страх выразить себя. Он вызывает у человека беспокойство за свою безопасность. Интересно, что те люди, которые боятся, одновременно смотрят с завистью на тех, кто отважился выйти из толпы. И, возможно, зависть – непосредственная причина агрессивного отношения к «белым воронам» […]. Искусство, а особенно его развлекательная часть, по причинам огромного спроса на него, является идеальным полем для различных спекуляций. Из-за этого в искусстве много таких людей, которые, называя себя артистами, на деле ими не являются. Они активно используют общественную конъюнктуру для своего обогащения, используют надуманный интерес общества к некоторым человеческим проблемам. Эти люди опираются на вдалбливание людям мыслей, что людям нужна халтура (а не настоящее искусство) и предоставляют её обществу.» (1972)


«Я не занимаюсь интригами и политикой, в чем так красноречиво меня обвиняют многие мои ярые недоброжелатели. Когда, совместно с Польской Джазовой Федерацией, я передал деньги за концерт Центру Здоровья Ребенка, это было расценено моими противниками как попытка такими способами решать мои собственные проблемы.» (1972)

«Однажды, один из организаторов моих концертов в Sala Kongresowa услышал разговор сотрудников этого концертного зала, которые спорили на «поллитровку», сколько получает Немен за концерт. Один из них утверждал, что 25 000 злотых, а другой, ссылаясь на свои «компетентные» источники информации, назвал сумму в 40 000 злотых. Эти бедные люди не верят, что моя ставка за один концерт (независимо от числа проданных билетов) составляет 40 000 злотых минус 39 000 злотых брутто (т.е. 1 000 злотых за концерт – примечание переводчика). Добавьте к этому - никто не думает о том, что будет когда в течение нескольких лет Немен не соберёт в Sala Kongresowa ни одного зрителя. Нетрудно догадаться – радость моих завистников будет неописуема… А я этого не боюсь; никогда не был баловнем судьбы, и смогу прожить даже работая с лопатой в руках.
Если говорить о моих антагонистах – это люди, имеющие другой вкус, иную способность восприятия, а, может, вообще лишенные этой способности. Я испытываю к ним чувство снисходительности, и хотел бы, чтобы и они испытывали такое же чувство по отношению ко мне. Польза была бы обоюдной. Они сберегли бы себе нервы, не возбуждаясь от моего крика. А я считал бы их вполне интеллигентными. К сожалению, я непрерывно вынужден воевать с ветряными мельницами. Когда я писал простые песенки – эти люди упрекали меня в банальности. Когда же я позже обратился к стихам наших великих поэтов – они упрекали меня в святотатстве.» (1971)

«Люблю поэзию, как вид искусства наиболее близкий музыке. Поэзия улучшает восприятие музыки и является её философской частью в моей музыке.» (1972)

«Кинематограф интересует меня не только как развлечение или отдельный жанр искусства, но и как источник информации о мире, специфический отпечаток реальности. Возможно, это связано с моими интересами в целом: мне больше нравятся живые люди, нежели образы, сотворённые в воображении артиста; настоящая жизнь, нежели выдуманные ситуации в театре или фильме. В любом фильме я пытаюсь что-то найти для себя, но удаётся мне это всё реже и реже. Может кинематограф слишком далеко отошел от реальностей мира, а может я научился видеть без чьей-либо помощи? Образ реальности на экране предстаёт мне всё более убогим, всё менее ценным с познавательной точки зрения. Впрочем, я могу ошибаться…[…]. Мне кажется, что кинематограф в современном мире кроме развлекательной, художественной и познавательной функций, играет также весьма важную общественную роль: объединяет людей, воспитанных в различных условиях, разном окружении, различных традициях; живущих в странах с отличающимися общественными устройствами, на разных континентах. Такую же задачу среди молодого поколения решает молодежная музыка. Я могу сказать больше о влиянии музыки чем кинематографа. Молодежь ведь везде одинакого реагирует на тот способ музицирования, которым я занимаюсь. Я не вижу разницы между реакцией молодых слушателей, например, в СССР и ФРГ. Думаю, это не из-за близости музыкальных вкусов – попросту, молодые люди везде похожи друг на друга, любят и ненавидят одно и то же. Я вижу в этом определённый шанс для кинематографа. Осуждение фальши и несправедливости, поддержка нонконформизма и отваги – будет везде находить живой отклик у молодёжи.» (1973)

«Популярность» - как же часто она обременительна. На каждом шагу она требует улыбки, доброго слова, блеска. А ведь у меня есть полное право быть молчаливым, зависеть от настроения, иметь свои удачные и неудачные дни. Кого из зрителей волнует, что микрофон плохой или освещение не передаёт настроения песни?…»» (1969)

«Сейчас мне всё равно, я перестал обращать внимание на различные «сенсации» в тех местах, где я бываю. Я закалился. Наоборот, я очень рад когда люди меня не узнают… тогда я хорошо себя чувствую…» (1974)

«Объективно могу сказать, что в моем прошлом творчестве было не столько простоты, сколько простоватости. Я не родился профессионалом и не ощущаю себя им и по сей день. Считаю, что в творчестве самым важным элементом есть то, что проявляется спонтанно, что исходит из глубины души. Возвращаясь к проблеме простоты – считаю сейчас себя достаточно опытным, чтобы творить музыку легкой. Легкость должна опираться на запоминаемость. К этому я и стремлюсь в своих композициях. […] Кроме того, я хотел бы придать своим произведениям некое ощущение славянства, например, используя большие хоры с специфичной церковной окраской звучания. Буду продолжать интерпретировать стихи польских поэтов, частично опираясь на стихотворения Норвида, с которыми у меня существует глубокая духовная связь. Я воспринимаю его стихи как музыку, слышу их ритм и гармонию. Упиваюсь их мощью и монументальностью.

[…] Моей мечтой является работа без гастролей. Хотелось бы иметь свою студию с широкими звукозаписывающими возможностями. Хотелось бы экспериментировать забавляясь, творя новые произведения. Всё это было бы возможно, не имей я концертных обязательств. И такая работа была бы наиболее эффективной.» (конец 1973)

«Поездка в США в этом году была совершена по причине заключенного с фирмой CBS контракта. Контракт заканчивается в 1975 году. Я записал для отделения CBS, расположенного в ФРГ, 3 долгоиграющих пластинки - Dziwny jest ten swiat, Oda do Wenus, а также подборку старых русских песен. Пластинка должна скоро появится в продаже. Трудно сказать, какая ей уготована судьба. В конце концов, выход на американский рынок не является для меня принципиальным моментом. Если бы я играл так называемую поп-музыку, решение этой задачи было бы для меня, вероятно, несложным. Эти записи я считаю очередным художественным экспериментом. […] В последнее время меня очаровал томик Pan Cogito Збигнева Херберта. На основе поэзии Херберта я хочу сделать большую аудиовизуальную мистерию. Мне очень хочется связать свои чувства с Хербертом. Вероятно, я буду регулярно возвращаться к Panu Cogito. Вдохновленный этими дивными стихами, я хотел бы записать альбом из 4-х пластинок. […] Меня всегда интересовал человек и его ценности – честность по отношению к людям, отклик на проблемы, возникающие в мире. Моей мечтой является не столько мировой прогресс, сколько прояснение человеческого сознания, пробуждение человеческих отношений к нашему миру. Прогресс часто остаётся сам по себе. Многие из нас топчутся на месте, не успевают за стремительным Миром. Как пишет Херберт «не идут, ибо не знают куда и заламывают руки над головой под хмурым сводом неба.» […] Сейчас в моём ансамбле под названием “GRUPA NIEMEN” играют : Andrzej Nowak –фендер пиано, Jacek Gazda – бас гитара, Slawomir Piwowar – соло гитара, Piotr Dziemski – ударные. Я играю на синтезаторе Муга, меллотроне, synthi EKS и других электронных инструментах.» (октябрь 1974)

«Я считаю себя обычным человеком – ещё много предстоит мне узнать, неоднократно мне бывает стыдно, что принадлежу к современному человеческому сообществу. Прошу вас не воспринимать это негативно. Это – всего лишь констатация. Как много злого происходит вокруг, столько отрицательных проявлений человека; всё это – дела людей, среди которых мне приходиться жить…» (1974)

Приведенные фрагменты из многочисленных интервью Чеслава Немена были опубликованы на страницах: “itd”, “Expresu Poznanskiego”, “Jazz Forum”, “Dziennika Ludowego”, “Dziennika Polskiego”, “Nowej Wsi”, “Na Przelaj”, “Kuriera Polskiego”, “Kuriera Szczecinskiego”, “Gazety Chenstohowskiej”, “Panoramy Polnocy”, “Za i Przeciw”, “Wiadomosti”, “Filmu”, “Sztandaru Mlodyh”, “Glosu Szczecinskiego”.

И в конце главы приводим короткий набор вопросов, которые задавались Немену в интервью и книге Марека Севена под названием Czeslaw Niemen: Вы любите дождь? Что думаете о нашем футболе? Вы приятели с Карелом Готтом? Вы, всё-таки, являетесь певцом контркультуры? Как ваше физическое здоровье? Какие имеете ещё оригинальные теории, Пане Чеславе? Вы любите лес и деревню? Кто создаёт ваши костюмы? Вы не ощущаете себя немного эксцентричным? Вы ощущаете себя варшавянином? Чем Вы обескуражены? Почему люди завидуют Вам? Что вас гнетёт? Вы любите давать интервью? Вы счастливы? Вы больше композитор или вокалист? Вы всё ещё находитесь под влиянием Отиса Рэддинга (Otis Redding)? Знаете каков спрос на альбом Dziwny jest ten swiat в ФРГ и Англии? В моей тележке с вопросами, которую я привёз с собой к вам остался ещё вопросик – Чтобы вы хотели передать своим Поклонникам?

И так далее, и тому подобное.



Перевел Sven L.

Вчера в Академии искусств в Минске открылась выставка, посвященная памяти Немена. Выставка скромная, но с очень любопытными документами. В частности,однокурсник Чеслава по музучилищу в Гродно Николай Шишигин предсавил рукопись своей книги воспоминаний о Немене и показал редкие его снимки юношеского периода, с родителями, родственниками и т.д. Он же развеял легенду о том, что Немена отчислили из училища якобы а). из-за отсутствия таланта б). по неуспеваемости. По словам Шишигина, все дело было в том, что Чеслав был очень домашним юношей, крепко привязанным к семье, тосковал по ней и поэтому часто срывался с занятий и уезжал к родителям. Из-за этого его и исключили в марте 1955 года.

Это трагедия,ребята.Я с его музыки начинал слушать настоящую музыку.
Он переживёт память всех великих.Слишком много он сделал!!!!!!!!!

Гомель.

To Padbiarez.
Не могли бы Вы немного подробнее рассказать о выставке - какие материалы были на ней представлены? Вопрос не праздный - меня интересует все, связанное с музыкой Немена. У я меня неплохая коллекция (книги,LP, CD,ранние синглы...), но я постоянно в поиске новых материалов!!!

Ре-пост сообщения Gene:
------------------------------------------

С сильным опозданием - сорри! :-((( - загрузил наконец в медиа-архив Mocne Uderzenie ("Самозванец с гитарой"). Качество хорошее, без перевода. Вес ~ 700 мег

https://www.beatles.ru/down.asp?id=1426

Увы ))))....

november! Извини, я только сейчас увидел твою запись. Так вот, чего-то необычнаго на той выставке не было. Были письма Немена Шишигину, было несколько фото, из которых, конечно же, многие наверняка нигде не публиковались (во всяком случае, я не встречал их), обложки пластинок. В основном это были материалы, которые в первую очередь касались его юношеских лет. Понимаю твою заинтересованность и при случае попробую узнать какие-то контакты Шишигина, хотя это и сложно будет. Но сам Ш. в Германии, врач. Пока все.

Попробую запостить статью о Немене на украинском. Прислал товарищ из Киева.

Дивний світ самотнього генія
17 січня помер культовий польський музикант Чеслав Нємен
(“Нота”, 2004)

За місяць йому мало виповнитись 65 років, та він, напевно, волів відійти у магічному “бітлівському” віці sixty four. І не зважаючи на це він переміг і затримав час. Не тільки тому, що завжди впевнено простував попереду нього, невтомно змінюючись, шукаючи й осягаючи своєю творчістю цей неосяжний світ. І навіть не тому, що був живим Гуру, Ідолом і Памўятником для багатьох поколінь польських музикантів – рокерів, джазменів ба навіть естрадників. Адже ще рік тому під час свого останнього концерту в Кракові на мурах давньої польської столиці важко було здогадатися, що цей по-справжньому красивий бородатий чоловік – стрункий, з довгим чорним волоссям без жодної сивинки, - розпечатав свій сьомий десяток ще три роки тому! І раптом все скінчилося. Лишилося тільки море дуже різної Музики й спогади та факти, що вже давно стали легендою.
Чеслав Юліуш Виджицький народився в 1939 році в селі Старі Василишки, недалеко від білоруського міста Гродно. Музикувати почав з дитинства – співав у хорі в польському костелі, потім вступив до Гродненського музичного ліцею. У 1959 році разом з родиною як репатріант він переїжджає до Польщі, де розпочинає навчання у Гданській консерваторії: спочатку на класі фагота, а потім фортепіано. На початку 60-х зўявляється на польській естраді, тоді ще під своїм справжнім імўям, Чеслав Виджицький, співаючи латиноамериканський репертуар.
Проте справжнім початком карўєри музиканта можна вважати його виступи з першою польською біг-бітовою групою “Блакитно-чорні”. Саме тоді він бере собі сценічний псевдонім Нємен (так польською звучить назва ріки Німан, на берегах якої співак провів свої дитячі роки). Згодом псевдонім стає офіційним прізвищем музиканта. Змінити своє імўя – значить змінити свою глибинну сутність. Так уважали мудрі китайці. І саме так було з Нєменом: він неначе відкрив своє давно загублене я. З того моменту він стає щораз іншим, плинним, несподіваним і непередбачуваним, немов та ріка, але завжди залишаючись самим собою. Ця “музична ріка” мала потужний і виразний голос, у якому великий діапазон і незвичайний тембр поєднувалися з якоюсь несамовитою по-негритянськи надривною манерою співу. І Нємен потік – з легкістю змінюючи різні стилі, шукаючи нових форм вираження, осягаючи нові висоти.
Знаменита Марлен Дитріх, вражена і збентежена спільними виступами з Нєменом і “Блакитно-чорними”, включає до свого репертуару перший хіт молодого музиканта “Чи ти мене ще памўятаєш?” Відомий англійський музичний журналіст Алан Фрімен, почувши Нєменові записи, в серцях випалив: “Якщо б він співав у Британії, то був би популярніший за Тома Джонса”. Але Нємен не хотів бути Томом Джонсом, як і ніким іншим, крім самого себе. Тому наприкінці 60-х він збирає вже свою команду “Акварелі”, перший польський гурт, підпорядкований одному солістові. Тоді він у своїх строкатих хіпівсько-народних строях, з відпущеним волоссям, стає кумиром польської молоді і водночас символом бунту, непокори та внутрішньої інакшості. У той час його вабив соул. В перших двох альбомах гурту Нєменові вдалося поєднати експресію Оттіса Реддінга та Джеймса Брауна з польськими музичними традиціями. З того часу й дотепер Нємен регулярно оголошувався найкращим польським вокалістом згідно з думкою таких престижних видань як Jazz і Jazz Forum. У 1967 році “Акварелі” здобуваюсь головний приз на фестивалі в Ополі за пісню “Дивний є цей світ”. Ця пісня з її соціальним пафосом робить фурор як у музичному, так і у суспільному житті Польщі. Адже в соціалістичній республіці світ не міг бути дивним, а лише чудовим. У ЗМІ Нєменові закидають розбещення молоді і наслідування “гнилого” заходу. Альбом “Успіх” 1968 року засвідчує вже іншого Нємена: на ритм-енд-блюзову структуру пісень накладалися джазові елементи, ходи з фанку і соул, орієнтальні мотиви, підкреслені смаковитим звучанням духових. Нагадуємо: Blood, Sweat and Tears тоді тільки зорганізовувались, а до початку Chicago ще був один рік. Тоді ж співак отримує престижну музичну нагороду MIDEM в Каннах і статуетку американського часопису Billboard як найпопулярніший пісняр. На цьому закінчується період “просто пісенного” Нємена. Він розпускає “Акварелі” і добирає до своєї нової групи Enigmatic винятково джазових музикантів, серед яких були і знамениті Збігнев Намисловський і Міхал Урбаняк. В новому складі він записує платівку, що досі вважається найкращим польським рок-альбомом всіх часів. Цю роботу, що поєднала у собі симфонічні, рокові та джазові елементи, вже можна вважати класикою. В цьому записі Нємен звернувся до генія польської поезії Ципріана Каміла Норвіда, що в ті часи був затаврований як буржуазний і декаденський, і мирно припадав пилом в бібліотеках. Завдяки Нєменові мільйони поляків заново відкрили для себе цього митця. Далі були нові експерименти з іншими музикантами і концерти на одній сцені зі Стіві Уандером, Томом Джонсом та спільний тур з групою Джека Брюса (так-так, того самого з Cream). А і Німеччині на фонографічному гіганті CBS музикант випускаю альбом Russishe Lieder, в якому виконую російські народні пісні у власних чудових обробках. З середини 70-х Нємен, що завжди цікавився новими технічними можливостями звучання, один з перших в Європі почав експерименти в галузі електронної музики. Колись, ще в 60-х, він перший привіз до Польщі орган Hammond, потім перший притягнув синтезатор Муга. От і настав час спробувати це все в дії. Тоді ж музикант починає писати музику до театральних вистав і кіно, співпрацюючи зі знаменитими польськими режисерами. Саме його голос чути в класичному вже “Весіллі” Анжея Вайди.

Творча незалежність і потяг до невтомного експериментування призводять до того, що наприкінці 70-х Нємен взагалі відмовляється від праці в групі. Благо, техніка дозволяла це зробити. З тих часів він завжди зўявлявся на сцені сам, один серед купи апаратури. Так само і записував свої подальші альбоми: награвав партії всіх інструментів, накладав вокал, а потім доріжка за доріжкою записував всі партії хору. 1979 року його пісня “Щойно прийде весна” на вірші Ярослава Івашкевича, що згодом увійде до альбому Post Scriptum, здобуває першу премію на фестивалі в Сопоті.
Нємен, як ніхто інший з поляків, мав всі шанси стати зіркою на Заході. З кінця 60-х з успіхом записувався в Італії, потім видав у Німеччині англомовну версію альбому “Дивний є цей світ”. У 1970 році мав виступити на фестивалі в Сан-Ремо, але незрозумілий протест профспілки італійських музикантів проти появи поляка на своєму фестивалі зробив виступ неможливим. На початку 70-х записувався в Англії та США. Його англійська версія альбомів Enigmatic заслуговувала на те, аби стати класикою прогресивного року поряд з альбомами Yes, Genesis та Emerson Lake & Palmer. Проте брак того, що називається розкруткою, подіяв так, що альбоми пройшли майже непоміченими. Просто в Америці перед тим вже було вирішено промувати Міхала Урбаняка, а двоє поляків на американському ринку – це, звичайно, забагато. У 1972 році виступ Нємена під час олімпіади в Мюнхені чують музиканти з Blood, Sweat & Tears. На американських джаз-рокерів голос Нємена справив враження грому і блискавки, адже саме тоді з гурту пішов його вокаліст Девід Клейтон-Томас. Нємен отримує запрошення зайняти його місце. Та, на жаль, прикрий збіг обставин призвів до того, що поляк запізнився на прослуховування в Мальме, побачивши тільки вогні пароплава, який віз американців на інший бік Атлантики.
Жоден з польських музикантів не був настільки обливаний брудом в своїх засобах масової інформації, жодного не оточувала стіна такого нерозуміння. Для багатьох він залишався просто таємничим диваком у незмінному капелюсі. До останніх своїх днів Нємен був фактично бойкотований на телебаченні, по радіо зрідка крутили лише кілька з ранніх його пісень. Всього цього він мав досить, і на початку 80-х Нємен припиняє гастрольну діяльність. В той же час він відкидає всі пропозиції еміграції на Захід – у всьому, що він робив, Нємен завжди залишався поляком і не хотів кидати своєї країни. Музикант замикається в своїй родині й спокійно і непомітно мешкає в Варшаві разом зі своєю дружиною, моделлю Малгожатою Нємен, і двома дочками. В цей час він продовжує робити те, що любить: віршує, малює, беручи участь у багатьох виставках компўютерної графіки в Польщі та за кордоном, і, звичайно ж, пише музику.
З концертами він зўявляється лише на початку 90-х. Часто виступає на спільних імпрезах з молодими музикантами, зо зростали на його музиці (як, наприклад, Анна Марія Йопек), тоді ж він отримує престижну польську нагороду “Золотий Фредерик” за видатний внесок у польську музичну культуру. 2001 року вийшов останній на сьогодні альбом митця “З-під крисів капелюха”. У 2002 році зірки музики техно британці The Chemical Brothers у своїй композиції The Test використовують фрагмент твору Нємена “Пілігрим” на вірша Норвіда з електронного альбому музиканта Niemen Aerolit. За півроку до цього англійці надіслали до Польщі лист з проханням про авторський дозвіл використання цього твору в своєму альбомі. Власне, листів було два: один на імўя Чеслава Нємена, а другий... до померлого наприкінці 19 ст. польського поета Ципріана Каміла Норвіда. Але Нємен лишив свій слід не лише в польській і англо-американській культурі. Він також був улюбленим виконавцем видатного українського поета Грицька Чубая. Його записи відомі численним меломанам в Україні.
Про його боротьбу з раком було відомо ще у 80-х. Але цей чоловўяга, - який ніколи не вживав алкоголю, не курив, не їв мўяса і був неймовірно сильний фізично, - видавався неначе зліплений з іншого, ніж всі люди, тіста. Ніхто не мав сумнівів у його одужанні, але, на жаль, так не стало. Тепер всі в Польщі дзвенять про велику втрату для всього польського народу, культури і т.п. Нємена стали частіше крутити по радіо, але ті самі кілька ранніх пісень. І насправді мало що змінилося. Так, Чеслав Нємен помер. Але ж яке то щастя, що жив!

Опубликована заметка после смерти Немена в газете Нота.
Автор Влад Журба
Надеюсь, перевод не требуется

Спасибо, Kalina, чудесная статья - и все понятно без перевода!

из моей коллекции

СПАСИБО,КАЛИНА. ГДЕ ТЫ НАШЛА ЭТУ СТАТЬЮ

2wm:

>СПАСИБО,КАЛИНА. ГДЕ ТЫ НАШЛА ЭТУ СТАТЬЮ

Привет, wm. Статью мне прислал автор, Владислав Журба, известный в Киеве околоджазовый журналист, большой любитель музыки Немена
Если я ничего не путаю материал не был опубликован в сети, только на бумаге. Так что большая редкость"

Да, еще: я не НАШЛА, а НАШЕЛ :() )

ЭТО КЛАСС!ПОТЕРЯЛ ОРИЕНТАЦИЮ.БЫВАЕТ.ТОЛЬКО ХОТЕЛ СВИДАНИЕ НАЗНАЧИТЬ И ВОТ....ВОТ ЧТО ЗНАЧИТ ЗНАКОМСТВО ВСЛЕПУЮ.

КАТАРСИС-ПОТРЯСАЕТ......ДА И ВЕСЬ НЕМЕН!!!!!!!!!!!!Вырос на его музыке!