Россия. Среда обитания.

2dusya25:

>Не репосты, а личные впечатления.

Всё правильно. Я этого и в той теме хотел добиться. Можно, конечно, пользоваться нетом, если хочешь добавить какие-то фотки или факты, главное чтобы рассказ был живой. Фанера и синтезаторы-балалайки уже погубили нашу музыку. Пусть хоть общение за рюмкой чая останется живым.

Друзья, раз уж зашла речь о Дальнем Востоке, с вашего позволения, поделюсь своей историей.
Как-то раз на парусном катамаране «Попандопула», который в судовой роли гордо звался «яхта Пола», мы попали в серьезную переделку в Татарском проливе. Место, кто там ходил знает, нехорошее. Нас было четверо. Никаких гаджетов, кроме обычной морской коротковолновой радиостанции и GPS, тогда еще не было. Маячные службы в проливе были уже сняты, «лебеди» (позывной погранцов на российских морях) побросали свои насиженные гнезда и слились на материк. Помощи было ждать неоткуда, да никто на нее изначально и не рассчитывал.

Запись событий тех часов была опубликована в большом материале о походе, который я сделал, вернувшись в Москву.
Ниже фрагмент того текста.

(на фото "Попандопула" у мыса Суркум в Татарском проливе)

И ТОГДА «ПОПАНДОПУЛА» ПРЫГНУЛ ЧЕРЕЗ РИФ

Тайфун, который топил в начале августа Владивосток, чуть не утопил и нас. Мы вышли в морс при удобном юго-восточном ветре 9— 12 м/с с довольно высокой, но длинной и пологой зыбью. Где-то на юге происходил приличный шторм. Запросить прогноз погоды оказалось негде, на сотню километров не было даже пограничных застав.
Постепенно ветер стал усиливаться, а зыбь превратилась в двухметровую волну с ломающимся гребнем. Мы надели спасательные жилеты, пристегнулись к леерам "обезьяньими поводками" и сняли все паруса, кроме грота, максимально уменьшив его площадь с помощью штормовых рифов.

Уйти к берегу, чтобы укрыться, было невозможно, так как ближайшая закрытая от шторма бухта находилась примерно в сотне километров к северу. В ту сторону нас собственно и гнал ветер со скоростью около десяти узлов. Вскоре волна увеличилась до трех метров и стала закрывать горизонт, судно управлялось уже с большим трудом. Мы сваляли грот и в это время, не выдержав напора огромных валов, переломился стержень руля.

( на фото: вот такие перья в небе сулят большие неприятности)

Трудно придумать что-нибудь более скверное для маленького парусника, чем потерять управление в восьмибальный шторм. Конечно, мы испугались, хотя держались в общем не плохо. Исправить ситуацию наш капитан не мог, но по крайней мере он знал, что нужно делать, чтобы все не стало еще хуже. Очень быстро мы бросили плавучий якорь, а когда его оказалось недостаточно, то сделали еще один из штормового паруса. Чтобы держаться носом по волне, поставили стаксель и попробовали запустить движок, который быстро захлебнулся. Затем настала ночь. Ночью мы потеряли один из плавучих якорей, ветром сломало гик стакселя, сорвало спутниковую антенну, из-за чего мы перестали ориентироваться, вырвало один из швертов (аналог киля на яхте).
Огромные валы били несчастного «Попандопулу», ставили его то на один, то на другой поплавок, катали нас по брезентовому трамплину палубы. Но каждый раз, вылетая на гребень волны, «Попандопуле» удавалось сохранить равновесие, а надувные корпуса (спасибо тебе, Raftmaster!) уверенно держали давление воздуха. Как ни странно, но в ту первую ночь шторма я даже спал. Перепуган я вообще был меньше своих товарищей, так как, не обладая их опытом, просто не понял, в какую переделку мы попали. Проснулся я от крика Леши Щербо, который услышал рев прибоя. Шторм продолжался и видимость не превышала ста метров. Однако стало ясно, что нас несет на скалы.

(рулевой "Попандопулы")

В первый раз я испугался по-настоящему, когда из-за клочьев тумана по казалась отвесная каменная стена метров двести высотой. На неё шел трехметровый штормовой накат без шансов на выживание.
Мы успели поднять плавучий якорь и бросить тяжелый становой данфорт. Уйдя на тридцать метров вниз, якорь взял грунт.
«Попандопула» повис в пятидесяти метрах от стены, медленно, но вполне отчетливо сползая в ее сторону. Долго таким образом удерживаться нам бы не удалось. Вися за кормой, Беликов смог запустить движок. В следующие часы мы девять раз уходили на моторе от стены, захлебывались, цеплялись якорями за дно и опять медленно сползали на скалы. Однажды мы пытались выброситься на крохотный пляжик между двумя стенками, но без руля лодку снесло в сторону, и мы снова спасались, зацепившись якорями за грунт.
В середине дня нам все же удалось надежно заякориться метрах в ста от берега, где мы и провисели следующую ночь, неся попеременную вахту. Во время своего дежурства я засунул под непромокаемый гортекс куртки CD плеер и, глядя на гранитную готику скал, слушал немецкую группу Rammstein. Впечатленьице, скажу вам, незабываемое!
На следующее утро в разрывах туч появилось солнце. Но почему-то взошло оно совсем не с той стороны, где должно было взойти. Пытаясь каким-то образом это объяснить, мы решили, что, пока шел шторм, нас унесло на Сахалин. Лишь через несколько часов, починив GPS, мы обнаружили ошибку. Находились мы на сто километров севернее предполагаемого места, а то, что в тумане казалось берегом, было лишь цепью небольших скальных островков. Судя по карте, всего в нескольких километрах от нас находился залив Накатова, вход в который, правда, перегораживал риф. Деваться было некуда — вновь запустив двигатель, совершая неуправляемые закидоны, «Попандопула» пополз в залив.
Риф стоял точно поперек входа в бухту. Где то в нем, судя по лоции, должен был быть проход, но при такой видимости увидеть его шансов не было. Ветер и волны жали нас на стоячий водяной вал. Приготовившись к удару, мы вцепились в такелаж, и тут «Попандопула» прыгнул через риф. Оторванные шверты, поднятый мотор и набитые до звона баллоны сделали нашу осадку ничтожной, и мы перелетели через риф, даже чуть-чуть не задев его. «С днем рождения, ребята» — сказал капитан Беликов, доставая из камбуза бутылку вина. В заливе Накатова был штиль.

У этой истории есть продолжение.
Есть и много других историй. Если это будет интересно, могу их рассказать.

(на фото: штормовая вахта - Саша Беликов и ваш автор)

Док, я в шоке. Я так понимаю это не единственный "день рождения" в твоей жизни?

2angel dust:

>У этой истории есть продолжение.
>Есть и много других историй. Если это будет интересно,
>могу их рассказать.

Интересно! Расскажите)

Пётр, сказать тут что-то про респект и уважуху - это в сущности - не сказать ничего… ПОТРЯСАЮЩЕ!!!!!!! Круть неимоверная!!!!!!!

Спасибо за отзывы.
Ниже продолжение истории.
(на фото "Попандопула" с экипажем в Находке)

ВОВАН

Пока «Попандопула» показывал цирковые номера на рифах, от избушки на берегу с большим недоумением на всё это смотрел мужик по имени Вован — сторож давно окочурившейся рыбной базы залива Накатова.

Жизнь Вован прожил тяжёлую и бестолковую. Пять раз сидел, о чём свидетельствовали покосившиеся синюшные купола, по количеству ходок наколотые на правой кисти. На зоне встретил свою любовь — Валеньку, высланную из Прибалтики. Освободившись, поженились. Потом прибились к рыболовецкому колхозу. Десять последних лет жили в избушке в заливе. Колхоз разваливался, рыбаки приходили всё реже и реже, потом и совсем перестали. Вовану с женой идти было некуда. Денег они не скопили, а море и огород хоть кое-как, но кормили. В конце прошлой осени Валя умерла.

— Вышли мы на крыльцо с Валенькой моей, — рассказывал Вован, — с Богом поздороваться, с природой. Стою, курю. Хорошо, бля...! Тут Валенька и говорит: плохо мне что-то, Вовочка. Я ей: отстань, бля... А она молчит. Повернулся — лежит, родимая. Час я ей искусственное дыхание делал. Потом в Де-Кастри понёс. Не донёс, умерла.

В Де-Кастри Вован получил в колхозе две тысячи рублей на похороны и пристроился жить у знакомых рыбарей. Пока не кончились деньги, поминали Валю. А когда денег не стало, понял, что никому здесь не нужен, и пошел домой — сорок километров по снегу через горы. Ночью спал прямо в снегу. Обморозил ноги.

Уже на подходе к дому увидел двоих мужиков. Обрадовался: теперь можно и покурить. Мужики вели себя странно. Один ходил по канату, второй показывал Вовану фокусы. И наряжены они были не по сезону: в цирковые трико и балетные тапочки. Вован прочитал молитву и перекрестился — мужики исчезли.

Две недели Вован лежал в нетопленой избе с обмороженными ногами, не ел, лишь иногда выползал, чтобы зачерпнуть снега и растопить на примусе. Ночами слышал, как кто-то ходит вокруг дома.

К весне ноги зажили. Начал собирать на отливе устриц, ходить в лес. Однажды увидел на дереве большое гнездо, стало любопытно, кто же там живёт. Полез, но ветка обломилась и сверзла Вована на землю. Левой рукой после этого падения он пользуется струдом.

Думал Вован умереть, не убить себя — он ведь верующий, — а просто не сажать больше огород, не запасать рыбу. Но приснилась ему покойница жена и строго велела посадить картошку и накосить на козу. Вован послушался, хотя козы у него не было, а косить одной рукой было тяжело. Накосив, сел на крылечко смотреть на море, где происходили тем временем любопытные события. Странное сооружение с четырьмя оцепеневшими человечками неслось прямо на риф. Бац — и «Попандопула» перепрыгнул в залив.

(на фото: Вован у рыббазы в заливе Накатова)

СКАЗКА О КОЗЕ

Видимо, вначале Вован и «Попандопулу» принял за галлюцинацию, а нас — за очередных цирковых мужиков. Основания у него для этого были: крайне странного вида посудина, выпрыгнувшая из шторма, и четыре живописных существа, тут же на радостях принявшихся за распитие. Тем не менее компанию Вован поддержал, а красное молдавское убедило его, что происходящие события не являются частью воображения.

Вован растопил печь, развесил по избе наши мокрые вещи и принялся готовить устриц. Жил он бедно, не имея многих, по нашим понятиям, абсолютно необходимых вещей и продуктов. Ни лодочного мотора, ни ружья, ни самых простых лекарств у него не было. Изба состояла из одной комнаты с печью и дощатых сеней. На окнах вместо стёкол был натянут полиэтилен.

— Как же ты тут совершенно один и без ружья, — спросил я Вована, когда мы сели чистить устриц, — тут ведь и медведи, наверное, водятся?

— Так один у меня на огороде живёт. — Вован показал рукой на загородку между избой и лесом. — Повадился там спать, бля... Приходится колотушку с собою носить.

Потом Вован рассказал, как однажды зимой в сарай, где была навалена мороженая навага, залез тигр.

— Целую неделю рыбу в сарае жрал, гад. Нажрётся, развалится и спит. Или ещё к нам в окно заглядывает. Мы с Валенькой из-за него неделю в избе сидели. Отожрался и ушёл.

Невероятно, но в убогом Вовановом хозяйстве оказались жизненно необходимые нам плашки, метчик М10, 10-миллиметровые болты и кусок дюраля. Это было похоже на чудо! В противном случае исправить повреждения было бы исключительно сложно. Два дня мы прожили у Вована. Он помогал нам чинить «Попандопулу», топил баню, собирал для нас на отливе крупных устриц, а однажды достал из-за печки оранжевую непромокаемую куртку и подарил нашему капитану.

— На прибое нашёл, — объяснил он, — от япошек приплыла. Когда увидел, испугался: думал, мертвяк, бля...

Утром третьего дня шторм стих, мы отремонтировались и могли продолжать поход. На прощание Вован обнял каждого из нас и перекрестил. Выходя из залива Накатова в прекрасное, светящееся на солнце жидким золотом море, мы смотрели назад, на тёмный берег, одинокого растрёпанного мужика и покосившуюся избушку, где на столе под Библией остались лежать 700 рублей на завещанную ему Валенькой козу.

(на фото: ремонт "Попандопулы" в заливе Накатова)

История с Вованом имела самое неожиданное продолжение.
Рассказ о нем вышел в "Совершенно Секретно", где я тогда работал. И через несколько дней мне позвонила из Питера его родная сестра - депутат питерской городской Думы. Она много лет ничего не знала о брате и полагала, что он сгинул где-то на зонах во время очередной отсидки.
Я ей подробно объяснил, как и где найти брата, и она собиралась за ним поехать.
Нанять вертолет, отыскать, забрать с собой...
Последнее я ей делать не советовал, вряд ли Вован смог бы приспособиться к городской жизни после всего, что с ним было.
Что было дальше, я увы не знаю.

Док, а что значит Попандопула?

Так выглядит материковый берег Татарского пролива

а так берег Сахалина с восточной стороны

История с Вованом мистикой отдаёт... Док, продолжай пожалуйста, очень интересно!

В следующий раз расскажу о маяке на краю земли

2VadLit:

>Док, а что значит Попандопула?

В "Свадьбе в Малиновке" был такой персонаж.
Такой нелепый, весь обвешенный всяким барахлом. В честь него и был назван тримаран

Саша Беликов - наш капитан с трепангами (R.I.P. дорогой друг)