Что читаем?

2Erixon:
Поясни?

Книга вошла в шорт-лист премии "Просветитель". С флибусты
Куваев, Шукшин, Вампилов, Шпаликов, ряд мало поживших "нерегламентрированных" мастеров советской прозы короткого периода конца 60х-начала 70х. Как раз мое время, мои авторы. Гран мерси авторам
Опус магнум "Территория" сопоставляется с Моби Диком. а также находятся параллели с Зоной Стругацких. Это из нового и самопального, а прочего "куваеведения" тоже достаточно. КАЙФ!
И в пределах Зоны, и на некоторых участках Территории встречается особая категория людей, которые никому не служат, в том числе и самим себе (Рэдрик Шухарт – верный слуга своей собственной персоне, несмотря на его способность искренне любить других: Мартышку, Гуту, отца или Кирилла Панова). Эти люди живут, подчиняясь ритму природы, какой бы аномальной она ни была, и образуя с ней симбиотическое единство. По словам Рэда Шухарта, где-то «в горах… на северо-западе» обитают «пастухи», наладившие с Зоной режим сосуществования. Пастухам Зоны соответствуют чукчи-кочевники Территории, олицетворяемые в первую очередь стариком Кьяе.
...
«Я свято верю, что открыватели Колымы и Чукотки были люди особой формации и именно они могут и должны служить примером для „кислого“ молодого поколения нашего времени». Или: «Люди, делавшие Чукотку и Колыму, были всё-таки полубогами… И, прожив пять лет в этой б…ской Москве среди всей этой никчёмной литературной, журналистской и киношной публики, я в этом утверждаюсь… Есть разного размера акулы и акулки, маленькие наполеончики из картона, хилые псевдогении либо бессильные маразматики типа Машки-битницы. Личностей нет».
«Территория», утверждал Куваев, написана ради последней фразы: «День сегодняшний есть следствие дня вчерашнего, и причина грядущего дня создаётся сегодня. Так почему же вас не было на тех тракторных санях и не ваше лицо обжигал морозный февральский ветер, читатель? Где были, чем занимались вы все эти годы? Довольны ли вы собой?..»
В романе создан целый мир – мир людей Территории. Все герои – хоть первого, хоть третьего плана – выглядят «достойно, колоритно и равноценно». Это честный производственный роман в самом высоком смысле слова. Он опровергает мнение о «производственном романе» как литературе второго сорта.
«Если была бы в мире сила, которая вернула бы всех, связанных с золотом Территории, погибших в маршрутах, сгинувших в „сучьих кутках“, затерявшихся на материке, ушедших в благополучный стандарт „жизни как все“, – все они повторили бы эти годы. Не во имя денег, так как они знали, что такое деньги во время работы на Территории, даже не во имя долга, так как настоящий долг сидит в сущности человека, а не в словесных формулировках, не ради славы, а ради того непознанного, во имя чего зачинается и проходит индивидуальная жизнь человека».
Каждое слово в романе обеспечено золотым запасом честности – факта, эмоции, образа. Пустых слов Куваев не терпел.
Историческая подоснова сюжетных линий «Территории» – открытие золота на чукотской реке Ичувеем в конце 1940-х и ликвидация Дальстроя во второй половине 1950-х. Несколько прототипов героев «Территории» издали собственные мемуары: Чемоданов-«Чинков», Жилинский-«Катинский», Белый-«Баклаков»… Все герои книги, даже второстепенные, имеют реальных прототипов.
«Золотая» Ичувеемская партия, которую возглавил молодой инженер Юрий Храмченко(Жора Апрятин), вышла из Певека ранней весной 1950 года. Прорабами в ней состояли Алексей Власенко (Куценко) и Генрих Гурьев (Гурин). Алексей Константинович Власенко был лучшим промывальщиком Территории, «гением лотка» и доверенным лицом Чемоданова. Именно Власенко в 1949 году намыл в партии Китаева на Ичувееме весовое золото
Эпизод с вывозом «левого» золота на материк: такой случай был, но не с "Чинковым". В 1957 году начальник самого большого на Колыме Сеймчанского райГРУ Константин Иванов через голову магаданского начальства привёз в министерство золотые самородки и выбил ассигнования на геологоразведочные работы. Прототип Робыкина, начальник СВГУ Драбкин, хотел избавиться от Иванова – руководителя Сеймчанского ГРУ
...

Это правдивая сага о Чаун-Чукотке, в которую Куваев (он геофизик от бога) приехал в 1959. «Для северян-ветеранов это грандиозная сага про друзей и знакомых», – Валерий Целнаков. В «Территории» зафиксировано поколение корифеев Дальстроя, живших по правилу «делай или умри» или даже «умри, но сначала сделай» («Работай или умри – это девиз природы. Если ты перестанешь работать, то умрёшь умственно, нравственно и физически», – отмечал писатель, путешественник Владимир Арсеньев в 1913 в памятке для своего сына)
Под именем Ильи Николаевича Чинкова по прозвищу Будда в романе изображён Николай Ильич Чемоданов (1917–1969). Он в 1939-м, окончив Московский геологоразведочный, прибыл на Колыму. Искал и разведывал олово и золото в Тенькинском районе, за что в 1951 получил Сталинскую премию. В 1949-м был направлен на руководящую должность в заполярный Певек – в Чаунское райГРУ, где работал до 1965 . За открытие золота на Чукотке в 1964 Чемоданова отметили Ленинской премией. С 1965 руководил геологическим отделом Министерства геологии РСФСР. По совокупности работ – нечастый случай – получил степень кандидата наук. Награждён орденами Трудового Красного Знамени и Ленина. Куваев писал, что, будь Чемоданов жив, он бы показал рукопись только ему, а перед другими не ответственен). Прожил чуть больше полувека, как и Билибин. Скончался от сердечного приступа. Куваев в 1966 писал, что, хотя Чемоданов к нему относился «с каким-то интересом» и помогал, в книге он будет «полуотрицательным типом», поскольку «сгубил, выгнал, уничтожил массу талантливейших ребят, бериевец по закалке, но я здорово его уважаю за силу»

«Простой и упрямый» молодой съёмщик Сергей Баклаковй - геолог Василий Белый(1929–2009). Он окончил один с Куваевым институт, тоже увлекался лыжами и альпинизмом. Был распределён в Дальстрой и направлен в Певек. Занимался рекогносцировочным картированием неисследованных площадей Чукотки
В мемуарах Чемоданова Генрих Гурьев – прораб в поисковой партии Юрия Храмченко. Первое упоминание о нём относится к концу 1949
Фурдецкий, начальник райГРУ в Посёлке, – Герой Соцтруда Игорь Рождественский (1923–1993), в 1947 открывший на Чукотке месторождение урана «Северное».
Геолог Михаил Катинский, «съеденный» коллегами и уехавший с Территории в Среднюю Азию, – Герман Жилинский, работавший на Северо-Востоке в 1938–1950 .
Умирающий в Риге старожил Посёлка Отто Калдинь – Карл Спрингис (1903–1987), геолог-дальстроевец, доктор геолого-минералогических наук, в 1950-х – декан факультета геологии и географии Латвийского государственного университета
"Сергушова" и в реальной жизни вышла за "Гурина"
Не придуманы второстепенные персонажи «Территории», такие как бич Феникс или дядя Костя. Угадываются прототипы практически всех героев «Территории», хотя многие образы – собирательные.

Произведения Олега Куваева мне очень нравятся.

Отложив на время фашистские сказки о диких ордах большевиков-монголов и еврее-комиссаров, о генерале Морозе, решил почитать классику мистических ужасов - это более достойный для меня вариант!

2Гегемон:

Лавкрафта я всего прочел, в свое время. Интересно, как в нем, внешний материализм и атеизм сочетался с реальным визионерством и глубинно мистическим мироощущением, чего начисто лишен к примеру плоский Стивен Кинг. По сути, Лавкрафт был неосознанным "темным вестником", если говорить понятиями Даниила Андреева из "Розы мира".

2 hunkydory1967:...Лавкрафта я всего прочел...

Я только начал, хотя книгу купил лет десять назад! Весьма неплохо идут эти сказочки...Главное что короткие и не мозгозапарные!

2Гегемон:

>Главное что короткие и не мозгозапарные!

У Лавкрафта есть и несколько повестей по сто с лишним страниц. И у него сложилась своя, незаимствованная ни у кого мифология, можно так сказать.
Согласно представлениям Лавкрафта о божествах, изначально были Старшие боги (Elder Gods) — добрые и мирные, жившие на звезде Бетельгейзе (или около нее) в созвездии Ориона. Они крайне редко вмешивались в земные дела — в борьбу добра со злом, которым являются Древние (Great Old Ones, или, иначе — Ancient Ones). У самого Лавкрафта Старшие боги явным образом ни разу не упоминались (кроме, пожалуй, очень похожего на них Ноденса, Хозяина Великой бездны из рассказа «Загадочный дом на туманном утесе»). Не было у него и систематизированного пантеона Древних. Да и сам термин «Древние» (Ancient Ones) используется лишь однажды — в рассказе «Врата серебряного ключа».
Вообще, монстры из мифов Ктулху не проявляют преднамеренной враждебности к человечеству — они скорее являются той равнодушной и безразличной силой мироздания, которую нагляднее всего можно сравнить с человеческой ногой, случайно затаптывающей тысячи крошечных насекомых
Древние (Great Old Ones) — невероятно могущественные существа, предположительно — ровесники Вселенной. Члены мистических сект и культов почитают их как богов. Древние обитают в других звездных системах либо вообще за пределами нашего измерения. Очень вероятно, что многие из них бестелесны, вернее говоря — состоят не из материи.
Их могущество основано на неизвестных человечеству силах, которые традиционно считаются магическими. Оно не безгранично и имеет свои пределы, зачастую распространяющееся на всю планету...
Советую почитать у него эссе "Сверхестественный ужас в литературе", еще кстати. А из его рассказов меня более всего впечатлил "За гранью времен".

2hunkydory1967 : Спасибо за инфу, возможно и пригодится. Порой такие "сказочки" весьма полезны для своеобразной смены декораций.

Сегодня открыл Чехова, почти наугад и наткнулся на поразительную цитату из рассказа "Крыжовник":
"....Я соображал: как, в сущности, много довольных, счастливых людей! Какая это подавляющая сила! Вы взгляните на эту жизнь: наглость и праздность сильных, невежество и скотоподобие слабых, кругом бедность невозможная, теснота, вырождение, пьянство, лицемерие, вранье... Между тем во всех домах и на улицах тишина, спокойствие; из пятидесяти тысяч живущих в городе ни одного, который бы вскрикнул, громко возмутился Мы видим тех, которые ходят на рынок за провизией, днем едят, ночью спят, которые говорят свою чепуху, женятся, старятся, благодушно тащат на кладбище своих покойников, но мы не видим и не слышим тех, которые страдают, и то, что страшно в жизни, происходит где-то за кулисами. Всё тихо, спокойно, и протестует одна только немая статистика: столько-то с ума сошло, столько-то ведер выпито, столько-то детей погибло от недоедания... И такой порядок, очевидно, нужен; очевидно, счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут свое бремя молча, и без этого молчания счастье было бы невозможно. Это общий гипноз. Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясется беда — болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других. Но человека с молоточком нет, счастливый живет себе, и мелкие житейские заботы волнуют его слегка, как ветер осину, — и все обстоит благополучно...."

2Гегемон:

Как это верно сказал Антон Павлович, как верно.
И относится в том числе к ряду форумчан...

Часть чеховской цитаты созвучна с известным высказыванием Леннона: "Мы мечтали что-то изменить в этом мире… но все осталось таким же. По-прежнему продают оружие Южной Африке, а чёрных убивают на улице. Люди по-прежнему живут в бедности, и по ним бегают крысы. Лишь толпы богатых бездельников расхаживают по Лондону в модных тряпках...."

уже не так воспринимается как в детстве- но по прежнему зачитываешься...

Одна из любимых книг юности.

Классик польской литературы, почетный академик Петербургской академии наук, Генрик Сенкевич был блистательным историческим романистом. Подобно Гюго, Дюма, Толстому, он сумел описать великие события минувших эпох, уделив внимание и личности человека – творца этих событий. В 1905 году Сенкевичу была присуждена Нобелевская премия по литературе с формулировкой "За выдающиеся заслуги в области эпоса". Одним из лучших произведений писателя, итогом его многолетнего труда стал роман «Крестоносцы» о жестоком противостоянии поляков и крестоносцев и романтической любви юной польской красавицы и ее отважного рыцаря. Книга проиллюстрирована рисунками известного чешского художника Венцеслава Черны (1865-1936). Замечательные иллюстрации, отражающие разноплановый, богатый подробностями мир «Крестоносцев», публикуются в России впервые.

Более подробную информацию о романе можно прочитать, открыв эту безопасную ссылку:

https://www.livelib.ru/review/1970296-krestonostsy-genrik-senkevich

Интереснейшее чтение.
Очень рекомендую.

Книга великолепно иллюстрирована

Изобретательность человека в деле убийства себе подобных не сравнима ни с чем

2angel dust:

По аналогии, из прочитанного мной. Довольно любопытная, кстати, книга французского историка, переведенная еще в 90-е у нас, представляет собой исследование психологических установок европейцев (в основном французов конечно) в отношении к смерти и изменение ее восприятия от раннего средневековья до 20-го века. Как там показывает Арьес, в понимании человеком и обществом смерти и потустороннего мира, проявляется отношение и к самой жизни. Средневековый человек к смерти относился гораздо проще и привычней...

to angel dust

Тут, в связи с трудом, вами упомянутым, вспоминается герцог Кларенс и бочка с мальвазией, XV век.

'... король Эдвард арестовал своего брата и заключил его в Тауэр, где тот оставался довольно долгое время, пока король не собрал свой совет и не решил, что его брат должен быть протащен за ноги до места казни, где он будет выпотрошен, его внутренности будет сожжены, его горло затем будет перерезано и тело четвертовано. Но позднее, благодаря горячим просьбам матери Эдварда и Кларенса, этот приговор был заменён на более умеренный. Таким образом, в феврале данного года Кларенс, заключённый в Тауэре, был взят оттуда и, после того, как он признал свою вину, утоплен заживо в бочке с мальвазией.'

Жан де Руа 'Хроники'.

Тем не менее, есть мнение, а у некоторых историков даже уверенность, что смерть в бочке с мальвазией - легенда. В книге Монестье есть что-либо по этому поводу?