Англичанин Дэвид Боуи - представитель так называемого "авангардного" рока - фигура видная; нас недаром о нем часто спрашивают. Интервью, которое вы здесь прочтете, не претендует на полный портрет: скорее это эскиз, зарисовка.
Начинал Дэвид Боуи в 1966 году - мы помним, что это было за время: время расцвета молодежной контркультуры, и рок-музыканты пели о том, что капиталистическое общество никуда не годится и что его нужно переделывать. Варианты предлагались самые "радикальные", и Боуи тогда вместе со всеми пережил увлечение разного рода левацкими идеологиями. К началу семидесятых годов стало ясно, что идеи немедленного переустройства общества не оправдали себя.
Тогда-то Боуи и придумывает образ "Зигги Стардаста" - "Зигги Звездная Пыль" (группа его называлась "Марсианские пауки"). "Зигги", пришелец из космоса, пел о том, что, если нет возможности улучшить жизнь на этой планете своими руками, может, кто-то посторонний поможет. Идея пришлась кстати - она ничего от слушателей не требовала. Слушатели хлопали. К Боуи пришел успех, но он был рожден скорее не содержанием песен, а манерой, в которой Боуи выступал, подачей песен: расшитые блестками наряды, фантастический грим. За "Зигги" потянулась целая команда эпигонов: Элис Купер, Лу Рид, Гэри Глиттер и др. Направление это получило имя глиттер-рона (от английского "glitter" - "блестящий, сверкающий"), а за Боуи закрепилось звание "дедушки глиттер-рока".
"Дедушка", однако, выкинул фортель: в Голливуде он снялся в фильме "Человек, который упал на Землю", где все тот же пришелец переделал всю планету по фашистскому образцу и стал фюрером всей Земли. Идея твердой власти оказалась довольно симпатичной обывателям, напуганным недавними молодежными "выходками", и Боуи-шоумен, почувствовав эту смену настроений, меняет маску, тем более что глиттер-рок публике уже надоел. Теперь он - аккуратный, облаченный в строгий костюм-ретро - поет о том, что пора кончать с "сопливой демократией". На Боуи ополчились прежние рок-коллеги, а на его шоу стали ходить голубоволосые домохозяйки и преуспевающие бизнесмены, решившие, что Боуи - свой. И тут он совершает непростительный, по мнению этой публики, поступок - он выпускает пластинку "Низкое", в которой есть песня "Гитлер возвращается". Он поет о том, что как раз в среде таких вот "положительных и порядочных" обывателей и рождаются фюреры.
В последнее время Боуи почти не выступает на сцене, предпочитая только записываться, - возможно, потому, что ту идею, которой он живет сейчас, - "Сыновья молчаливого времени", времени неуверенности, смятения, экономических трудностей, - трудно воплотить в рамках "просто шоу".
Сквозь окно сочится серый осенний сумрак, и человек, к которому я пришел, спокойно наблюдает, как комната погружается в сумрак, он копит его, он кутается в сумерки - входите, входите, вечер, я жду вас, я вас приветствую, сумерки, покой...
Экспериментатор Дэвид Боуи"Да зажги же свет", - прошу я, и он щелкает выключателем, и я, наконец, могу разглядеть его как следует: клетчатая рубашка, джинсы, короткие светлые волосы, все так обычно, что неинтересно для описания. Особые приметы: особых примет нет.
Единственное, что осталось от прежнего Давида Боуи, с которым я познакомился пять лет назад здесь же, в отеле "Дорчестер", - это его лицо.
Но тогда он был самым броским пятном в ярко освещенной комнате, и непонятно было - то ли он сверкает на свету, то ли свет исходит от него.
Тогда вокруг него кружилась фантастическая команда безумных спутников: Лу Рид был здесь, бледный и раскрашенный, и толстенькие белые пальцы его венчали покрытые черным лаком ногти; "Марсианские пауки", разодетые в пух и прах, взбудораженные и смущенные; Тони Де Фрай, их тогдашний менеджер - элегантный, энергичный и напыщенный, эдакий шпрехштал-мейстер. Наконец, Энджи, царственная супруга Боуи, роскошная королева всего этого цирка.
Люди входили и выходили, пили шампанское и резко, нервно смеялись, и все казались себе такими значительными. Это сознание собственного превосходства пьянило всех - кроме, пожалуй, самого Дэвида Боуи, в чью честь и было затеяно празднество. В то время он еще играл на сцене в пришельца "Зигги Звездная Пыль". Вечеринку устроили после концерта, но, хотя он еще не снял пестрые блестящие тряпки "Зигги", он был уже Дэвидом Боуи, а спутники его все еще веселились, и он смотрел на них с усмешкой, как на заигравшихся детей. Горячие денечки, где вы теперь...
Семьдесят второй год позади, и маска "Зигги Звездная Пыль", ненужная и поношенная, упрятана в сундук. "Зигги Звездная Пыль" теперь лишь призрак в чьей-то памяти, а человек, когда-то носивший эту личину, - вот он, сидит передо мной в полутемной комнате и улыбается спокойно и сдержанно.
Я шел по длинным коридорам к номеру Боуи и гадал: кто - или что - встретит меня там. В последний раз я видел его 31 декабря 1973 года, и в тот день он был злым, заносчивым, ужасно неприятным - зазнавшийся центрфорвард, откровенно издевающийся над окружавшими его, потому что они казались ему столь же ненастоящими, как и он сам, запрограммированными, игрушечными: нелюди. "Да, я дрянь, но вы-то все тоже дряни, так чего это ради я должен щадить вас?"
За эти годы он выпустил "Брильянтовых собак" - последний диск кошмарной эпохи глиттер-рока; пластинку "Дэвид живьем", в которой он попытался реанимировать труп "Зигги"; "Молодые американцы" - зеркало его тогдашнего состояния: злобная насмешка над всем и вся и над собственной беспомощностью (самой известной песней этой пластинки была "Слава": "Вот ты к получил все то, о чем мечтал, так что ты теперь со всем этим будешь делать, болван?"); "От станции к станции" - диск о том, что сердце всегда в проигрыше, когда сражается с разумом; "Низкое" - о страшном фениксе фашизма (пластинку эту не поняли- рекламируя ее, Боуи снимался в фашистской форме, и все думали, что он - за, а он стремился как раз к обратному: "Я хотел сказать - они такие, они могут быть среди вас"); и, наконец, "Герои" - вновь п...
https://www.beatles.ru/books/paper.asp?id=2671
