Одесситы есть?

Вряд ли найдётся хоть один одессит, который не знал бы ничего о кондитерской фабрике и магазине "Золотой ключик".
Один из потомков династии Крахмальниковых, Григорий Фатеев, открыл не так давно в Карловых Варах кондитерскую "Братья Крахмальниковы". Мы поговорили не только о кондитерских секретах. Самым главным открытием стало для меня то, что выходцем из семьи Крахмальниковых стал Нобелевский лауреат Роберт Фогель.

Trubetskoy Andrey МУЗЕЕМАНИЯ

Маленький штопор вонзается в пробку. Бутылка, зажатая между сапог, стреляет. Рыжая пена лезет из горлышка длинными буклями. Молодец опрокидывает бутылку над кружкой, наполняя ее на четверть желто-лимонным квасом и на три четверти пеной.
Покупатель жадно сдувает пену и пьет, пьет, пьет... А Ванька-ключник уже лихо вытирает стойку и смахивает мокрую копейку с орлом в жестяную коробочку из-под монпансье фабрики "Бр. Крахмальниковы". Вот это человек! Вот это жизнь!... (Валентин Катаев)

Предлагаем вашему вниманию очерк известного писателя Евгений Деменок, автора нашумевшего ЖЗЛ "Давид Бурлюк", о потомках основателей знаменитой конфетной фабрики "Братья Крахмальниковы".

Евгений Деменок. Братья Крахмальниковы. Двести лет "сладкой истории".

Совпадение - верный знак того, что провидение хочет на что-то обратить внимание.

Далее по ссылке:

https://muzeemania.ru/2021/03/22/demenok_krahmalnikovy/...

Место встречи - Одесса

ПОЮЩИЙ ГОРОД. ВЛАДИМИР ДЫХОВИЧНЫЙ
(110 лет со дня рождения В.А.Дыховичного)

Я могу слушать эту песню бесконечно. Много лет я вообще не задумывался, что у этих строк может быть автор. Напевая, часто ловил себя на мысли, что как бы говорю все это от своего имени, насколько рельефно здесь повторяются какие-то этапы и моей жизни (либо то, что я непременно бы сделал, находясь на Мишкином месте).
Много раз я покидал Одессу, покидал надолго. Много раз, как тот «мальчишка голоштанный» не мог сдержать слезы, ощупывая глазами, все ли на месте после моего длительного отсутствия...
Много раз я слушал «Мишку» в разных городах, странах и даже континентах... Не забыть, как в Нью-Йорке, на Брайтоне, в ресторане «Приморский», под эту песню в исполнении Михаила Гулько, люди плакали, не стесняясь слез... И как в мае 2008 г. буквально «вся Дерибасовская», скопившаяся у памятника Утесову, под аккомпанемент одесского оркестра «Мамины дети» пела «Мишку».
Что же это за феномен такой?
Ведь не только Владимир Дыховичный (а именно он автор стихов «Одессита Мишки») пытался рассказать о своих чувствах к Одессе...

Увы! В сегодняшней Одессе, думаю, вообще никто не видел лица этого человека. А ведь Владимир Дыховичный написал довольно много известных произведений (часто вместе с Морисом Слободским).
Причем, на музыку совершенно разных композиторов (А. Цфасман, С. Кац, М. Блантер, М. Табачников, Н. Богословский, Э. Колмановский, М. Фрадкин и др.). Достаточно только вспомнить известные «Два Максима», «Солдатский вальс» («Когда мы вернемся домой...»), «Добрый день», «Морская песенка», «Перед дальней дорогой» и др. Его песни исполняли «самые самые» - Л. Утесов, М. Бернес, Г. Виноградов, И. Кобзон, Е. Беляев, В. Нечаев, Г. Абрамов.
Уже после войны, в сотрудничестве с тем же М. Слободским, было написано множество популярных песен, интермедий, водевилей, эстрадных программ для М. Мироновой и А. Менакера, А. Шурова и Н. Рыкунина, Л. Мирова и Л. Новицкого. Это уже о чем-то говорит...
И еще. Вопреки известному заблуждению, что Владимир Дыховичный в 1950 г. был арестован и сослан на три года в лагеря, он никогда не подвергался репрессиям.
А как только не называли Владимира Дыховичного – писателем, сатириком, драматургом, поэтом-песенником, сценаристом.

Что же еще мы знаем о его жизни?
Владимир Абрамович Дыховичный родился в Москве 25(12) марта 1911 года в семье профессора, преподававшего еще до революции в Московском университете на геологическом факультете. В семье было трое детей – старший Владимир, дочь Нина, младший сын Юрий. Нина и Юрий впоследствии стали известными в стране архитекторами (Юрий участвовал в проектировании и строительстве высотного дома в Москве на Котельнической набережной).

Владимир Дыховичный окончил Московский геолого-разведочный институт, работал инженером-геологом в Донбассе, на Кавказе, в Средней Азии (даже успел по-настоящему подружиться с грозными басмачами). Еще в годы учебы увлекся танцами, даже преподавал танцы в институте, что, конечно, мало радовало отца, степенного профессора. В Москве некоторое время учился в театральной студии А.Д. Дикого, затем работал на эстраде чтецом-декламатором.

Потом была война. Много войны…
Участвовал в финском «конфликте», выступал во фронтовом эстрадном ансамбле. В 41-ом – на Северном флоте, входил в различные фронтовые бригады и театры. Работал с Московским театром миниатюр, фронтовым филиалом театра им. Евг. Вахтангова, Ленинградским театром комедии.
Награжден орденом Красной Звезды.

Как и многие другие, в период борьбы с космополитами подвергся гонениям. Был очень дружен с К. Симоновым, Б. Ласкиным, В. Катаевым, Б. Пастернаком. Особенно дружил с К. Симоновым. Часто на концертах читал его стихи. В июне 41-го К. Симонов даже жил в квартире Дыховичного. Кстати сказать, о начале войны К. Симонов узнал 22 июня только к... 18.00, т. к. все время работал дома и на улицу не выходил. После звонка Дыховичного «к себе домой», Симонову стало известно, что началась война...

Многое повидал Дыховичный в годы войны. Три месяца прослужил в блокадном Ленинграде... Только одного этого достаточно, чтобы осознать на себе ужасы войны и подлинное мужество.

... В конце 1941 – в начале 1942 гг. появился «Одессит Мишка», написанный специально для Леонида Утесова. Устами этого Мишки было сказано то, о чем думали все, покидая родные места. Дыховичный сумел в коротком повествовании проследить весь путь становления мужчины – от «мальчишки голоштанного» до защитника отечества. Становления без высокопарной фразы, без ненужных пояснений. Оказалось, что «родные камни мостовой» первичны по отношению к принятым догмам и официальной идеологии.

... В 42-ом, да и в 43-ем и даже 44-ом годах никто не знал, что будет дальше и чем вообще все это может закончиться. А вот Дыховичный смог убедить всех в том, что все-таки «войдет в Одессу усталый батальон». Все-таки войдет!!! И это-то в растерзанном 42-ом году!
…Я держал в руках фронтовые письма, где солдаты своими словами пересказывали «Мишку» только что услышанного по радио или с пластинки. (Пластинка с «Одесситом Мишкой» в исполнении Л. Утесова выпущена в 1943 г.)
Пересказывали с множеством ошибок и отступлений, но всё же с тем же ударением и тем же акцентом. Одесским акцентом. Как это могло подействовать на передовой, в окопе, у корабельной пушки, у перископа? Ответ один. Нельзя спрятаться за чужие широкие спины. Не получится!.. На всех одного Мишки не хватит…

В марте-апреле 44-го листовки с текстом «Одессита Мишки» разбрасывали с самолетов над оккупированной Одессой с призывом: «Помогайте Красной Армии освобождать родную землю». Думаю, что история не знает такого второго примера. Без сомнения, ни про один оккупированный врагом город нельзя ничего подобного рассказать. Простые слова Владимира Дыховичного оказались во стократ сильнее любых агитационных призывов и политических противопоставлений.

Думается, что нет ничего странного и в том, что, наряду с другими песнями, «Мишку» сильно поносили, даже на уровне Президиума Оргкомитета советских композиторов (заседание 27-29 апреля 1942 г.). Пришивали всё, что было «модно» в то время – «идейно-эмоциональную ограниченность», …«мещанские представления о жизни», …«сентиментальность салонного вальса»… и т.д. Ничего не помогло. Народ всё же рассмотрел другое – отсутствие фальши в чувствах и действиях, человеческую близость и душевную теплоту. Попытки же Дыховичного «исправиться», т.е., как говориться, «пойти со всеми в ногу», так ни к чему и не привели. Продолжения «Мишки» не получилось. Новый текст «Мишка вернулся в Одессу» (Опубликован 26 апреля 1944 г.) забылся напрочь. Наверное еще и потому, что был написан не от чего-то, а для чего-то…

Все же Владимир Дыховичный достучался до каждого одессита. Заставил других завидовать Одессе. Ведь был, непременно был (!) и киевлянин Мишка, и новороссиец Мишка, и Мишка-ростовчанин. А вот «прошел» только одессит.

…По большому счету, Одесса без Дыховичного и его «Мишки» прожила бы, не стала бы менее уважаемой и признанной. Одесса без Дыховичного и его «Мишки» - беднее, значительно беднее! Дыховичный своим «Мишкой» как бы вооружил Одессу на все времена. Теперь, чтобы не происходило с Одессой, уже есть лейтмотив, своеобразный пример для подражания.
…И как это не печально, слова Дыховичного, может быть как никакие другие, точно подходят для описания «новых» отношений в нынешней Одессе, когда «изрытые лиманы, поникшие каштаны»… – сплошь да рядом. Когда, не обращая внимание ни на что, сильные мира сего строят в нашем городе свой город… Так что «красавица Одесса под вражеским огнем…» – отчасти это реалии и сегодняшнего дня…

Слово сыну Владимира Дыховичного – Ивану Владимировичу – известному российскому кинорежиссеру: (Из письма И.В. Дыховичного от 21.07.08 г. к М.Б. Пойзнер).

«3 июля 63 года мой отец умер в Ростове на Дону. Было мне 15 лет. Помню, как на нашей даче в Пахре в это утро за мной прибежала какая-то тётка с белым лицом и сказала, чтобы я бежал домой. Не помню, как я добежал до своего забора, открыл калитку и навстречу мне шёл Симонов Константин Михайлович. Я уткнулся в него, он крепко сжал мою голову и тихо сказал: ”Ванька, отец умер. Он был очень хорошим человеком”.
С тех пор я живу с этой фразой.

Он был не похож на многих своих братьев. Мало шутил. Не рассказывал анекдоты. Не пошлил. Не кричал. Не подавал руки подлецу. Не дружил с нужными людьми. Не предавал. Не бросал курить. Не слушался, а слушал. Не унывал. Не показывал, что ему худо. Не болел. Не учил жить.
Оставил меня в 15 лет одного. Больше всего на свете я люблю его со всеми его мужскими недостатками. Он не был добропорядочным мужем. Его очень увлекали женщины. Любил блондинок. Жил с брюнеткой. И очень правильно любил мою мать. Умел делать подарки. Не боялся смерти. Никого не грузил. Очень любил друзей.

Любил Одессу и Питер. Я нашёл после его смерти записную книжку с блатными одесскими песнями, каллиграфически записанными его рукой и карточки c 5-10 минутными сюжетами, сформулированными очень коротко и очень точно.
Он был спортивного вида элегантный человек. С отличным вкусом к жизни. Пил водку. Любил настойку на мороженой рябине. Закусывал груздями и обожал драники.

Никогда не сдавался. В день смерти Сталина пошёл кататься на лыжах на глазах у всего дома. Мама бежала за ним по лестнице с криком: ”Что ты делаешь? Ты нас погубишь”. Он повернулся к ней в ярком свитере и с лыжами на плечах: ”Я его ненавижу, ненавидел и буду ненавидеть”. Я слышал, как захлопнулась дверь нашего подъезда. Он вышел во двор. А мама осталась на лестнице со мной на ступеньках и громко зарыдала.

Его осуждали, что он одевался как денди. Называли космополитом. Обвинили во всех грехах. В отличии от многих он не вступал в партию. Не выступал с осуждением своих коллег. Его не печатали. Клали фильмы, сделанные по его сценариям на полку. Закрывали спектакли. Мы сдавали вещи в ломбард. А у него был вид денди.
Я встретил его гроб во Внуково на складе. Был грузовик. И представитель литфонда Арид Давыдыч. Нам долго не выдавали гроб какие-то дядьки со склада. Потом выехал грузовик с гробом, в кузове сидел начальник прямо на цинковой крышке гроба. Арид Давыдыч сел в кабину, а я в кузов. С отцом. И мы поехали в морг. Дорога была длинной. Я положил руку на цинковый лист и не отнимал ее до Склифосовского морга. Думаю, за эти два часа езды что-то в меня переселилось от отца.
На следующий день были похороны в доме литераторов. Зал ресторана декорировался в похоронный зал, поставили гроб, менялись караульные. Был и Моисей, парикмахер, который стриг всех писателей в подвале под рестораном, обожавший моего отца. В день, когда я родился, он стриг моего отца и произнёс:
- Володя, у вас родился сын, и как вы его назвали?
Наступила пауза.
- Иваном.
Моисей перестал щёлкать ножницами и сказал:
- Редкое еврейское имя.

В первый раз Моисей стриг меня в месяц от роду, дома. И сказал, что никогда не стриг человека, которому месяц. И навсегда оставил маленькую машинку, которой меня стриг.
Теперь он стоял маленький, с головой блестящей, как шар, в чёрном костюме и белоснежной рубашке. Он стоял и плакал. Я вышел на улицу. Была масса людей. У какой-то женщины я увидел огромный букет ромашек. Была страшная жара. И вдруг я услышал сзади тихий голос, почти шёпот, я решил, что это от жары мне что-то чудится. Но обернувшись, увидел за собой Утёсова, который стоял и пел:
- Одесские лиманы, цветущие каштаны…
Он обнял меня и тихо на ухо пропел дальше:
- Ты одессит Мишка, а это значит, что не страшны тебе ни горе, ни беда…
Так я живу с тех пор с тихим голосом Утёсова, напевавшим мне на ухо:
- Моряк не плачет и не теряет бодрость духа никогда.
Мой отец был настоящим человеком»
К этим словам мало что можно добавить…

Закончу признанием.
Это он, Дыховичный, в те грозные годы напомнил всем, что Одесса была, есть и будет.
Это он, Дыховичный, напомнил одесситам, что они ОДЕССИТЫ.
Это он, Дыховичный, напомнил морякам о морской чести и морских традициях.
Это он, Дыховичный, напомнил Утесову, что тот всё-таки одессит, тем самым выдав ему может быть самый главный одесский карт-бланш на всю жизнь.

Напомнил ненавязчиво, без какого-либо менторства, глубоко и символично.

Дыховичный многих повернул лицом к Одессе. Это уже после «Мишки-одессита» Утесов пел и «У Черного моря», и «Одесский порт», и «Ах, Одесса, моя ненаглядная»… Все это было уже потом…
Умер Владимир Абрамович Дыховичный внезапно, 24 июня 1963 г., в Ростове-на-Дону (здесь он вместе с М. Слободским работал над мюзик-холлом «Москва-Венера, далее везде…»). Похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище. Как сориентировал нас Иван Владимирович Дыховичный: «Это сразу же после площадки – первая аллея налево». Мы со своей стороны несколько уточним: «Новодевичье кладбище, участок 8, ряд 30, линия 7».

У кого есть такая возможность, будучи в Москве, поклонитесь праху этого человека.
Задумайтесь, что и как он сделал для Одессы.

Из книги М. Пойзнера "Одесские песни с биографиями"

Реклама папиросной бумаги и гильз Иосифа Конельского
Папиросная бумага и гильзы высшего качества
Одесса. Ришельевская, 32

2Minin&Pojarskyi:

Ого! Смелый парень! Это же высоко! Привёл Катьку в порядок, а то стояла обо*****ая голубями и никому не было дела.

Я в 90-е как-то на свой ДР, с друзьями залез (естественно это было ночью) на нашего... Дюка! Даже есть фото этого знаменательного момента ))) Он хоть и не такой огромный, но попробуй ещё залезь на него! Но как-то там, цепляясь за ядро, взобрались. Один из нас сидел прямо на руке Ришелье! А я стоял с ним в обнимку! Всё это без всякого там варварства, но так делать конечно нельзя! Не повторяйте это ни в коем случае! Жанна, ты слышишь! Не вздумай повторять это! А то я тебя знаю ) Так вот, высота там хоть и небольшая, но слазить было сложнее, чем забираться наверх. Внизу ведь всё в ступенях, включая основание памятника, прыгать было просто некуда. А мыть Дюка тогда нам не пришлось. Видимо даже голуби понимают, что им можно, а что нет. Оно и понятно, ведь Арман Эммануэль дю Плесси Ришелье - великий одесский француз и будущий премьер-министр Франции!

Христос Воскрес!

Фото сделано вчера вечером в нашем Кафедральном Соборе. Не моё, взял с официальной страницы.

А вот это уже моё

Не так уж и далеко!
Я далеко от этого, но конечно с праздником )

Мабуть ця пісня саме про Одесу..
Запалаємо пізніше, навіть яскравіше

2stoned:

Яка гарна пісня, чудовий дует, прекрасні слова і дивовижна музика!!!

Поздравляю Одесситов
с 77-ой годовщиной освобождения Нашего города от румынско-немецких оккупантов.
Мирного неба всем нам над головой !

С ПРАЗДНИКОМ ВСЕХ ОДЕССИТОВ !!!
В этот день Одесса была освобождена от фашистских захватчиков.

С Днём освобождения, Одесса!

Мой город был создан из солнца и пыли,
Попутного ветра и волн, что омыли
Дворы Молдаванки, где жили евреи,
Где греки, румыны ругались и пели;
Районы Фонтана, Пересыпи, Чумки,
Где в общем порыве сдвигали все рюмки
Украинца, русского, немца, француза...
За общим столом наедались от пуза
Украинским салом и русскою водкой,
Форшмаком еврейским, французской селёдкой...
И общие праздники, общие беды,
И каждый там знал, как дела у соседа:
Кто празднует свадьбу, кто ноет от раны,
И кто виноват, что воды нету в кране...
Мой город... Моя недопетая песня...
Там все уживались, и было не тесно
За общим столом или в общей квартире.
Всё по-соседски: то в крике, то в мире,
Где общее счастье и общее горе;
А главное: МОРЕ! Одесское море!
Нас делят на нации лишь паразиты!
У нас одна нация: мы Одесситы!

Ссылка (с) Жанна, "Страницы безопасности" )


Это было не зря,
спасибо всем артистам за эпоху!