Статья "Есть ли пространство за металлической дверью?" (журнал "Трезвость и культура" 01.08.1987)

Праотцы и прародители

Странные времена. Странные племена. Хиппи, моды, бритоголовые, байкеры-мотоциклисты, панки, тедди бойз… Последние ненавидят предпоследних. Небритые, нечесаные мотоциклисты на дух не выносят аккуратных модов. Нарушая все представления об исторических закономерностях, по улицам западных городов расхаживают татуированные двойники древних кельтов, при виде которых не выдерживали нервы даже у бывалых римских легионеров. Как и положено в цивилизованном обществе, процессы зарождения, расцвета и отмирания тех или иных племен, продукта молодежного нонконформизма, сопровождаются и всегда сопровождались музыкой. Мастерски сыгранной, полной мистики и замысловатых образов. Резкой, диссонировавшей со всем и вся, где неумение обращаться с инструментами возводилось в ранг наивысшей музыкальной доблести… Наконец, той самой, которую можно сравнить с ударом электрического тока мощностью тысячу вольт. Всего лишь новая волна тяжелого рока, но сколько иронии, споров, восторгов, отрицания. Почему именно сейчас? Корни сегодняшнего металла ищите во вчерашнем дне, будь сам термин «хэви-метал» порождением воображения писателя-фантаста или людей, страдающих несварением желудка * . Вместо звонка, приглашающего желающих на урок музыкальной истории, — тяжелый рифф, составляющий основу основ металлического рока. Человека, выпустившего джина Хэви-ибн-Рифф из бутылки, звали Джимми Хендриксом. Точнее и торжественнее — Джеймсом Маршаллом Хендриксом. В его жилах смешалась кровь чернокожих и краснокожих предков, а в воображении — образы африканских и индейских божков, заклинания и суеверия. «Колдовской ребенок» играл неслыханные мощные психоделические блюзы ** , тяжелейший по тем временам рок. Хендрикс стал настоящим королем «подпольной» музыки 60-х годов. С копной волос, с амулетами на шее, с дьявольским взглядом Джимми являлся живым воплощением своих мечтаний, уплывающих в сладковато пахнущий наркотический туман. На сцене три гитары. Две белые и солидные, третья — раскрашенная всеми цветами радуги.

О странная прекрасная земля зеленого цвета, С величественными шелковистыми пейзажами, Я хотел бы поближе рассмотреть твои загадочные горы, Можно я посажу здесь свой причудливый аппарат? Мягкой посадки не получилось. Едва наметив путь развития тяжелого рока, Джимми Хендрикс умер. Кто говорит, что он принял слишком большую дозу наркотиков. Кто утверждает, что причиной смерти Хендрикса, исполнившего на острове Уайт свою лебединую песню в виде весьма странной, рваной музыки, стал алкоголь (ровно через 10 лет такой же смертью умрет и первый вокалист популярного ансамбля ЭйСи/ДиСи, играющего метал). Во имя будущего тяжелого рока в поте лица своего трудились Эрик Клаптон, Джек Брюс, Джефф Бек, Ричи Блэкмор. Еще один Джимми, на этот раз — Пейдж, подарил миру музыки целую коллекцию новых риффов, а вокалист группы «Лед Зеппелин» Роберт Плант стал «выдающимся» певцом-мистиком, которого пока еще в вокальном мастерстве никто не превзошел. Немного погодя на рок-сцену вышли люди из «Блэк Саббат», по-своему перестроившие весь музыкальный скелет тяжелого рока и расправившиеся с романтизмом своих предшественников. «Да здравствует ужас!» безапелляционно заявили противники осмысленной импровизации в лице Оззи Озборна, причисленного сегодня к лику «отцов» тяжелой музыки. Затем воцарилось подозрительное затишье. Бунт против государственной власти, которому рок-музыка служила эмоциональным наполнителем, бесславно закончился. Уход в ностальгические воспоминания о славных днях тростниковых дудочек хиппи и рок-фестиваля в Вудстоке грозил спровоцировать короткое замыкание в душах потребителей и производителей музыкальной продукции. Дельцы от рока создали и начали успешно эксплуатировать машину дискомузыки в качестве основного средства лечения от вредной привычки задумываться о несправедливости окружающего мира. В тысячах дискотек самозабвенно выплясывали молодые люди, заразившись в субботу вечером вирусом танцевальной лихорадки. С таким трудом созданная обстановка душевной умиротворенности была вновь дестабилизирована музыкантами «новой волны» и агрессивностью воспрявших духом панков. А в конце 70-х зашевелилась застывшая было глыба тяжелого рока, вызвав явное неудовлетворение взрослой части населения земного шара. Музыка «разрушений», как поспешили окрестить воскресшее дитя прошлых лет пугливые журналисты, с прожорливостью сказочного Глиняшки заглонула энергию панк-движения, так и не успевшего окончательно расплеваться со своими врагами. «Живая», тяжелая музыка, не связанная обилием электронных клавишных инструментов и их бесконфликтного звучания, буквально захлестнула промышленные центры многих стран. К тяжелому року потянулись и нашли в нем свое убежище те, кто был по той или иной причине неуверен в себе и чувствовал себя закомплексованным, отвергнутым, неполноценным. К хэви-металу обратились и уверенные в себе потенциальные и реальные лидеры молодежных групп. С этой мощной музыкой они чувствуют свою силу еще больше и ведут себя еще более раскованно. Принято считать, что культурные, образованные люди не посещают концерты металлических групп и вообще не знают о таком направлении в рок-музыке. Может быть, это и так. Основная аудитория — подростки, еще неспособные давать объективные оценки явлениям в искусстве (я не говорю о политике...). Хотя, чего греха таить, и взрослые не очень часто могут похвастаться своей объективностью. Женоподобные певцы больше не отвечают вкусам уставших от собственной неустроенности детей «послевоенной мечты» западного мира. Металл — музыка не созерцания, она возвращает року его первоначальное значение: быть музыкой несогласия, бунта. Он дает молодым людям спонтанно выплеснуть свои эмоции, представить ненавистных «умников» из офисов и государственных деятелей в виде обросш...

https://www.beatles.ru/books/paper.asp?id=2560