Давайте придумывать весёлые глупые стихи!

2 Double Fantasy:...

Взяты из вечного, считаны с рун
Эти звенящие строки....

!!!

2Гегемон:

>2 Double Fantasy:...
>Взяты из вечного, считаны с рун
>Эти звенящие строки....
>!!!

Спасибо тебе.

Рифмовать "любовь" и "кровь"-
Это моветон,
Поражен был в глаз, не в бровь
Мною Гегемон.

Я выберу лодку, мне буре не горе,
И ветер мне парус заполнит собой.
Я выйду открыто в Открытое море
И очень нескоро вернусь я домой.

Я встречу дельфинов — привет вам, дельфины!
Ныряйте в пучины, взмывайте, паря.
Солёный и синий, язык ваш дельфиний
Я выучу наскоро, без словаря.

Я встречу пиратов — привет вам, пираты!
Они — грубоваты (без светских манер)
Но будут пираты мне дьявольски рады,
И скажут пираты мне: «Здравствуйте, sir!»

Но штормом ревущим мне вытряхнет душу.
Я, в общем, не струшу, однако скорей
Потянет на сушу. На суше — посуше,
На суше, к тому же и повеселей.

Я в прериях встречу ковбоев отважных.
Ковбои! Слыхали ль вы песню мою?
Я, правда, неважно играю на банджо,
Однако ж сыграю,
Однако ж спою!

Холщовые джинсы надев наизнанку,
Широкую шляпу надвину на лоб!
Ковбои подарят мне злого мустанга,
Лассо, чтоб охотиться на антилоп.

На рыжем мустанге скакать спозаранку —
Прекрасно… Однако же я отпущу
На волю мустанга
Я вспомню Казанку…
Куда Амазонке. И я … загрущу.

Так будет мне туго без старого друга,
Без редкого леса, речного песка.
На острове Кука — смертельная скука.
В Марокко — морока.
В Тоскане — тоска!

Ах, эти дороги, мороки, тревоги,
То дождик, то солнце, то радость, то грусть.
Прощайте:
Пираты,
Пираньи,
Пироги…
Однако, не парьтесь, я скоро вернусь!

Магия

Я раскрыла поэму звёзд,
Насыщаясь великой Магией.
Дни - ответы на твой вопрос,
А в ночи поднимаю флаги я.
Я постигну поэму без букв,
Совершая большое Деяние.
Тишина, только сердца стук,
Всё едино, но вижу грани я.
У Безмолвия тысяча нот,
Принимаю великую вспышку.
Пригубила я ночи Мёд
И читаю весь мир как книжку.

2 cherrysvveet:...

Рифмовать "любовь" и "кровь"-
Это моветон....

Этот стих быть написан бы должен,
Тыщу с лишним назад годов,
Не была еще рифма банальной,
Про любовь у славянских волхвов!

Мну морозит, грипп возможно,
Жар, в суставах боль, соплив,
Но зато какой похожий,
Кашель на зачин Sweet Leaf.

По реке плывет пальто,
У яво в кармане что?
Водочка с шартрезом,
хрен под майонезом.

Пальто износилося,
Водочка разбилася,
А шартрез - что Зверобой.
Зато хрен - всегда с тобой!

Играя на струнах невидимых,
По кочкам, домам, облакам,
Назло бесконечной корриде,
Отряхивая с платья века,
Проходит она, как в танце,
Превыше и Правды, и Лжи.
Свободна от пошлого глянца
Предвечная Девочка Жизнь.

Боже левый, Боже правый,
Словом, тот, что вам по нраву.
Или, скажем, средний Боже.
Что в сторонке стоит - тоже.

Как же это, общий Боже,
Совесть, брат, тебя не гложет?
Наблюдать всю эту хрень
Каждый ясный божий день.

На страну напала рать.
Вот кого бы покарать.
Или видеть Бог мой рад
Совесть, вставленную в зад?

Опрыщавленные души
В растопыренные уши
Льют унылое говно.
Боже, дорогой мой, но

Соберись, ведь ты же Правый!
Левой врежь, потом врежь правой...

...Но стоит Бог истуканом...
Блин, пошел я за стаканом.

У меня, как у многих японцев,
Есть сварливая дома жена,
Штук пятнадцать котов или кошек,
Больше нету,увы, ни хрена!
Как и всякий природный японец,
Я могу харакири сварить,
И ударом ноги иль ладони,
Кирпичей очень много разбить.
А еще я грущу о Курильской,
С детства милой для сердца земле,
Может детям хотя б улыбнется,
Там пожить, как хотелось бы мне!
Для чего я пишу эти строки,
Опоясавшись старым мечом,
Знают только японские боги,
Но наверно не скажут о том!

Ко мне пришел Гребенщиков,
Печаль в его глазах,
А я сказал ему: "Fuck off!
Иди, товарищ, нах!
Ступай молись своим богам,
Их много у тебя,
Авось помогут чем-нибудь,
Ко мне пришел ты зря!
Глаголом жечь сердца людей,
Поэтов призывали,
А ты дурманящий елей,
Курил над их сердцами!"

И Макаревич приходил,
Заплаканный такой,
И долго тряс перодо мной,
Повинной головой,
И нудно сбивчиво твердил,
Не-то про Новый Год,
Не-то про тяжкий долгий путь
И Новый поворот,
Я говорю ему: "Оставь,
Словесный свой понос,
Тебя безумный твой язык,
До Киева довез!
Ты заигрался, mon ami,
Сменял мильон на грош,
И крокодиловой слезой,
Меня не прошибешь!"

...Егорка Летов не пришел,
И Саша Башлачев,
Но эти двое сами мне,
Сказали бы: "Fuck off!"

2Гегемон:
>...

Забавно, забавно, а вот чтобы сохранить генеральную линию я бы подправил так:
Я говорю ему:" Fuck off!
Словесный твой понос
Тебя до Киева довез,
Хотя и не во Львов."

Ну там еще варианты возможны, как он доехал, типа: "со срамом без портков".

>У меня, как у многих японцев,
а вот это вообще хорошо: "Для чего я пишу эти строки,\Опоясавшись старым мечом,"

2 orbis :...Забавно, забавно, а вот чтобы сохранить генеральную линию я бы подправил так:
Я говорю ему:" Fuck off!
Словесный твой понос
Тебя до Киева довез,
Хотя и не во Львов."...

Да, пожалуй так будет дельнее!

Наш Борис Гребенщиков
Не хуже роллингов-битлов,
В чем-то он получше даже,
Как и Пушкин, он все наше.

Этих роллинго-битлов,
Развелося как грибов,
Лишь БГ один талант,
Светоч-супермузыкант!
Равный гением своим,
Только с Пушкиным одним!

Позабудьте серость буден цвета пыли и свинца,
У жонглера волос скуден, но румянец в пол-лица!
У жонглера на жилетке — расписные петухи!
У него грудная клетка как гармонные мехи!

Мир податлив и воздушен, всё прозрачно и легко.
Плащ на нем темно-лиловый и пурпурное трико.
На ремне стальная пряжка, в шляпе — перья и цветок.
На руке — татуировка, будто сизый голубок —
будто весточка от жизни, что уходит за кормой:
Чайка в небе, имя «Вера» и сердечко со стрелой.

Но струятся кольца-звенья, как уснувший водопад.
Как застывшие мгновенья — подхвати, верни назад,
Будто стелется туманно укрощенная пурга.
То цепочка, то гирлянда, то «восьмерка», то дуга.

Проступает профиль детский, всё собою заслонив.
Жизнь проходит под простецкий трехаккордовый мотив.
Детство — солнце.
Юность — ветер.
Старость — темный гололед.
Только сердце. Только вера. И — полёт, полёт, полёт….

Сентиментальное

Облаков гривастые кони,
Кружевная заплата окна.
Проскакала красная пони,
Это - солнце на поле сна.
Напишу я пером лебяжьим
И прибавлю себе грехов.
Этим утром на карму ляжет
Вес сентиментальных стихов.