Группа Czerwone Gitary (Червоне гитары) и другие исполнители из стран Восточной Европы

Театр механической музыки

Sylwester na ASP, 1959, Warszawa, fot. Eustachy Kossakowski/Forum
Новогодняя вечеринка в Академии изящных искусств, 1959, Варшава. Фото: Евстафий Коссаковский / Forum

В зимние месяцы Non-stop пользовался гостеприимством гостиницы Grand Hotel, которая предоставляла зал «Туристический» для биг-битовых вечеринок. Летом 1970 года здесь состоялась, вероятно, первая в Польше дискотека. Текст на рекламных плакатах гласил:

«!!!Такого еще не было!!! Польская федерация джаза приглашает на первую в Польше дискотеку хитов. (…) Система Hi-Fi, полная стереофония, световые эффекты».

Вечеринки проходили два раза в день: с 19.00 до 21.00 — «для молодых возрастом» и с 22.00 до 01.00 — «для молодых духом». Поскольку посетители были слишком юны, в заведении продавали главным образом кофе, пирожные и прохладительные напитки. Вот как про вечеринку под названием Musicoramy рассказывал в 1971 году Яцек Подгуречный:

«В зале полумрак, прерываемый блеском лампочек, мигающих в ритм музыке. Музыка повсюду. Она физически ощущается в каждом уголке зала. Колонки мощностью более 250 ватт бомбардируют паркет — естественно, когда этого требует характер музыки.

У стены — микшерный пульт, мозг дискотеки, бункер вождя. Именно отсюда, при помощи двух стереофонических проигрывателей и сложной системы усилителей, камер и микшеров исходит звук и свет. Отсюда комментируют композиции и управляют всей игрой».

Процитированная статья заканчивалась своего рода манифестом:

«В стране, жители которой тратят больше на водку, чем на мыло, театр и книги, в которой киоск с пивом стал учреждением практически первой необходимости, в которой открыты тысячи отвратительных забегаловок, а на многочисленные ночные заведения, непонятно для кого предназначенные (точно уж не для обычных работающих граждан), выделяются миллионы, — в такой стране трудно говорить о создании молодежных клубов, Театров механической музыки или дискотек. Людям с тугими кошельками, “рожденным в воскресенье”, проституткам и торговцам валютой Варшава предлагает множество роскошных заведений. Молодежи остаются лишь киоски с пивом и мостовая Старого города, ведь для них нет даже самого обычного кафе с маленькой танцплощадкой…».


Czerwone Gitary - Mix przebojów 60te i 70te lata

Ситуации вскоре суждено было измениться — эпоха Герека прошла под звуки диско...

«Я тяжело тружусь на дискотеке»

Zabawa studencka, 1960, fot. Jerzy Makowski/Forum
Студенческая вечеринка, 1960. Фото: Ежи Маковский / Forum

Некоторое время назад по интернету гуляла картинка, на которой были изображены люди, столпившиеся возле потерявшего сознание мужчины. Кто-то из присутствующих спросил: «Здесь есть врач?», и услышал в ответ: «Я диджей!», «Я тоже», «И я!». Однако во времена социализма получить работу по этой специальности было не так-то просто. За это отвечал Польский совет ведущих дискотек, действовавший при Министерстве культуры и искусства. В середине 1970-х он выдал разрешение на работу примерно ста диджеям.

«Культурной политике вовсе не безразлично, какое послание они транслируют миллионам людей каждый год», — объяснял председатель совета Франтишек Валицкий.

В то же самое время один только производственный кооператив «Społem» организовал около 600 дискотек, поэтому несложно догадаться, что большинство диджеев работали без соответствующего разрешения. Официальная ставка была низкая, но из чаевых за один вечер набегала среднемесячная зарплата. А вот западные пластинки раздобыть было непросто.

Из-за близости к Западному Берлину и связей с моряками дискотечными столицами Польши считались города Балтийского побережья. Местные диджеи прославились на всю страну. Те, у кого не было нужных контактов, довольствовались тем, что передавали по радио. Аппаратуру собирали сами. Несмотря на трудности, дискотеки проходили уже не только при предприятиях общественного питания, но и в гимнастических залах, заводских столовых, домах культуры. В журнале Filipinka 1975 года напечатали советы, как организовать дискотеку в городе:

«Идем к руководителю дома культуры, представляем блистательный план действий, при этом используем максимально убедительные аргументы: с помощью дискотек мы будем формировать у молодежи чувство прекрасного, популяризировать польскую музыку и таким образом искореним преступность среди несовершеннолетних, обеспечив им интересный досуг».

«Смерть дискотекам!»

Koncert zespolu KULT, fot. Sebastian Kocon/Forum
Концерт группы KULT, фото: Себастьян Коцон / Forum

Протестной молодежи ходить на дискотеки не подобало. Начало 1980-х — это бум новой волны и панк-рока. Концерты возвращаются из опалы, а самым модным танцем становится пого. «Молодые варшавяне – стиляги, слушают Boney M, — презрительно отзывался о них один из основателей рок-группы KULT Казик Сташевский, а группа Dezerter высмеивала «легкую музыку и дебильные слова». Даже у скорее мейнстримного коллектива Lombard была своя песня протеста:

«Грохот, грохот, тупой грохот,

Болят, болят, болят зубы

Убить, убить, убить машину,

Которая выкручивает нам уши,

Смерть дискотеке!»

Несмотря на это, именно на дискотеках зародились два молодежных феномена —субкультура «поперсов», а позднее — «депешей», фанатичных поклонников группы Depeche Mode. На танцполах возникли очередные новые тренды: новая романтика, итало-диско, данс.

Тем временем в конце 1980-х появляются новые разновидности дискотек. Вечеринки на манер ямайских саундсистем в Люблине проводит коллектив Love Sen-C Music, а в городе Згожелец — группа Joint Venture Sound System, основанная Мирославом («Макеном») Дзенчоловским:

«Сложнее всего было пробудить в публике симпатию к т.н. “механической музыке” и показать, что это не очередная дискотека, а форма андерграундной деятельности. Музыка, которую воспроизводили, а не играли вживую, в то время ассоциировалась исключительно с коммерцией. (…) Даб, регги, ска, а также танцевальный индастриал, новая волна и даже любимые произведения группы Dezerter — такой музыкой мы угощали нашу публику в эти первые годы», – вспоминает Дзенчоловский в интервью порталу Onet.pl


KULT - Prosto

Wylewam swój gniew na wasze porachunki
Z jednej babki jesteście wnuki
Nienawidzę was z obu stron
Psie syny za wasze występki, za wasze winy
Jestem Kazik co po ulicach łazi
I nie wiem czy jestem w stanie was obrazić
Bardziej niż sami się obrażacie
To koniec jest układów, czas na zacier!

Idę prosto, nie biorę jeńców żadnych /x3
Idę prosto, dopóki nie padnę
Idę prosto, nie biorę jeńców żadnych /x3
Idę prosto, dopóki nie padnę

Rankiem gdy wypadło mi oko z głowy
A nie stać mnie na oko nowe
Okradacie ten kraj bez żadnego pojęcia
Stoję przed klawiszem do zdjęcia.
Nie należę do mafii, nie należę do sekty
Nagrywam w studio u Adasia Elektry
Czy muzyka ma moc, tego nie wiem wcale
Spie***lać tępi mądrale!

Idę prosto, nie biorę jeńców żadnych
Idę prosto, dopóki sam nie padnę
Idę prosto, to jest powód do troski
Idę prosto, mam w d**ie obie wasze Polski
Idę prosto, nie zbaczam ni w lewo ni w prawo
Idę prosto, to dawno już nie jest zabawą
Idę prosto, nie biorę jeńców żadnych
Idę prosto, dopóki nie padnę

90-е: рейв в лесу, диско-поло в силосной башне

Koncert Shazzu (Magdalena Pankowska), 1996, fot. Kondrad Kalbarczyk / Forum
Концерт певицы Shazza (Магдалена Паньковская), 1996. Фото: Конрад Кальбарчик

Даже рейверы со стажем не помнят, когда техно пришло в Польшу. Уже в 1989 году в Лодзи состоялась тайная вечеринка с участием диджеев берлинского фестиваля Love Parade. В Варшаве партизанские рейвы под названием Dance Mission, в том числе в старых банях на улице Хмельной, организовал первый вокалист группы Dezerter Дарек «Skandal» Хайн. В краковском клубе Krzysztofory в 1992 году стартовал цикл Acid Dance Party:

«На клубные вечеринки приглашали пожилого мужчину из краковской «Фильмотехники», который под диджейскую музыку показывал на экране фрагменты старых кинохроник и советских пропагандистских фильмов. Откуда-то приносили стробоскопы — и атмосфера сразу становилась невероятной», — вспоминал организатор таких вечеринок Михал Длугош (MK Fever).


Shazza - Bajao Bongo

1997 II Ogólnopolski Festiwal Muzyki Tanecznej. Na zdjęciu: Marcin Meller (na taczkach) z zespołu Boys, fot. Darek Majewski / Forum
1997, II Общепольский фестиваль танцевальной музыки. На фото: Марчин Меллер (на тачке) из группы «Boys». Фото: Дарек Маевский / Forum

Специальными тематическими вечеринками славился сопотский клуб Sfinks, где празднование Нового года в 1991 году прошло в виде «Новогоднего симпозиума» на тему «Древний Египет и выродившаяся цивилизация Запада». В 1993 году бал в честь окончания карнавала прошел под девизом «Возвращение святой инквизиции».

В крупных городах клубная сцена разрастается и становится все более разнообразной, триумф празднует хаус, в Польшу приходят новые музыкальные направления — драм-н-бейс и психоделический транс. Диджеи, играющие более радикальные виды техно, противятся коммерциализации сцены и организуют нелегальные вечеринки на лесных полянах и в пустых квартирах. Забавный факт: в конце века лодзинские и варшавские панки, которым наскучила та форма, которую приобрел клаббинг, воскрешают ретро-дискотеки в стиле восьмидесятых.

1990-е — это еще и пионерские годы польского хип-хопа. Народ валом шел на вечеринки диджея по имени Volt в варшавских клубах Hybrydy и Alfa. В конце века в каждом крупном городе проводились свои регулярные хип-хоп вечеринки: в Катовицах в клубе Mega Club, в Щецине в клубе Eskulap, в Кракове в клубе Rotunda.

В результате расцвета диско-поло в начале 1990-х дискотеки перестали быть прерогативой крупных агломераций. Так описывали это явление в 1995 году Мариуш Щигел и Войчех Сташевский:

«Дискотеки диско-поло массово появляются в небольших деревнях. В деревне Мазурки это Kaskada, в Бондарах — Karino, в Моньках – Manhattan. Невероятный феномен: приватизируются помещения разорившихся совхозов, заброшенные зерновые склады, и в течение месяца открывается заведение, куда в субботний вечер съезжается две тысячи человек».

Благодаря появлению новых направлений и субкультур на пороге XXI века индустрия развлечений приобрела небывалый размах. Но это уже совсем другая история...

Автор: Патрик Закшевский, январь 2016

Источники: Maja i Jan Łozińscy «W przedwojennej Polsce. Życie codzienne i niecodzienne», Warszawa 2011; Anna Strzeżek «Od konsumpcji do konspiracji czyli warszawskie lokale gastronomiczne 1939-1944

http://culture.pl/ru/article/v-dansingah-i-na-estradah-ili-polskie-tancploshchadki-xx-veka

Сегодня Украина празднует День Соборности и свободы!
Сердечные поздравления и самые наилучшие пожелания братскому украинскому народу!
Здоровья, счастья, МИРА и благоденствия!

Навіть на останнім рубежі
Промінь віри в нас ще не погас,

Боже, Україну збережи,
Господи, помилуй нас.
Нам свою всемилість покажи
Правдою повсюди й повсякчас,
Боже, Україну збережи,

Господи, помилуй нас.

Помилуй Господи

Помилуй Господи
Господи помилуй нас.

В наших грудях кулі і ножі,
Нас розіп'ято й знищено не раз,
Боже, Україну збережи,
Господи, помилуй нас.
І з колін піднятись поможи
І благослови у добрий час
Боже, Україну збережи,
Господи, помилуй нас.

Наші душі нидіють в іржі,
Але промінь віри не погас,
Боже, Україну збережи,
Господи, помилуй нас.
Грішні діти -- діти не чужі,
Отче наш, почуй їх щирий глас,
Боже, Україну збережи,
Господи, помилуй нас.

Це моя Україна!
Любіть Україну, як сонце, любіть,
як вітер, і трави, і води...
В годину щасливу і в радості мить,
любіть у годину негоди.
Це моя Україна!
Любіть Україну у сні й наяву,
вишневу свою Україну,
красу її, вічно живу і нову,
і мову її солов'їну.
Це моя Україна!

София Ротару - Мой край

40 альбомов польского панк-рока. Часть I: 80-е годы


Концерт группы Siekiera на Рок-фестивале в Яроцине, 4 августа 1984 года, фото: Википедия

Филип Лех и Патрик Закшевский постарались представить историю польского панк-рока и всех его производных на примере сорока альбомов. Почему именно сорока? Потому что сорок лет тому назад Валек Дзедзей основал свой Pank Bend, который, правда, был не совсем панковским, но тем не менее эта дата считается днем рождения этого жанра в Польше. Панки, хой!

Deadlock — Ambicja (1981)

«Первой панк-группой в Польше была команда из Гданьска под названием Deadlock, — утверждает Томаш Липиньский, один из эпигонов польского панк-рока в интервью Миколаю Лизуту от 2000 года. — Это была искра, попавшая на легковоспламеняющийся материал. Из Гданьска волна панка молниеносно распространилась по всей стране. Нас было немного и выглядели мы необычно, поэтому все друг друга знали. В то время еще не было никакого панковского «обмундирования», как сейчас (сейчас его уже нет; панка в полном облачении сегодня можно встретить не чаще, чем человека, который «в обычной жизни» ходит в национальном костюме — прим. ред.).

Когда появился Deadlock? Точно не известно. Сначала команда называлась The Trogs и совершенно точно существовала в 1979 году (эта дата значится в Википедии), но, вероятно, играть она начала за несколько лет до этого. Группа образовалась в портовом Гданьске: именно отсюда благодаря предприимчивым морякам по стране расходились самые актуальные музыкальные новинки.

Инструменталистами музыканты Deadlock`a (Мирек Шатковский, Яцек Тобиаш, Роберт Брылевский, Мацей Гуральский, Томаш Свитальский, Рафал Выдлярский, Мацей Вилиньский) были неважными, свои англоязычные тексты они не столько пели, сколько скандировали. Зато песни ребята писали отличные и запоминающиеся: по мотивам их хита «I'm on the Top» будущий классик группы Kryzys/Brygadа Kryzys Роберт Брылевский написал свою «Святую вершину» («Święty szczyt»), перепетую затем бесконечным числом польских музыкальных коллективов. В музыке Deadlock`а слышны также отголоски регги и ска. Естественно, вся эта музыка ритмически упрощена, записана без какого-либо продакшена, которым славились звукоинженеры из Кингстона и Лондона, что и сегодня являются примером для молодых саунд-продюсеров. Безнадежный альбом! А значит — отличный. Таковы парадоксы панк-рока.

Винил с этим материалом вышел… во Франции. Это стало возможным благодаря французскому продюсеру, журналисту и путешественнику Марку Буле, заправляющему студией Blitzkrieg Records, которая недолгое время была сублейблом студии Barclay — одной из крупнейших французских звукозаписывающих компаний, выпускающей, в частности, диски Шарля Азнавура. Так польская музыка оказалась на страницах журналов ''New Musical Express'' и ''Billboard''. Музыканты в качестве гонорара получили 20 дисков и 200 долларов. В каталоге Blitzkrieg оказались альбомы польских команд Kryzys, Deadlock, а также группы Dragons из китайского Кантона. Dragons были первой и на протяжении многих лет единственной китайской панк-группой. Хотя на самом деле никакой группы не было, ее выдумал Буле, который изучал кантонский (в данном случае эти знания ему не пригодились: вся запись представляет собой нечленораздельные выкрики на каком-то «заумном» языке).

Кстати, один из музыкантов Deadlock`a, Яцек «Лютер» Ленартович, в 1981 году эмигрировал в Голландию и окончил там киноинститут. Его партнершей была Уршуля Антоняк, которая по его текстам сняла короткометражный фильм «Vaarwel», а затем полнометражную картину «Code Blue». Ленартович умер в 2004 году от рака мозга.

Kryzys — 78-81 (1994)

«Что-то все-таки, наверное, есть в этой музыке и в этих текстах, в этой атмосфере, коль скоро эта группа пользуется таким успехом у подростков. Ведь они даже не пытаются соблюдать какие-то нормы языковой и музыкальной грамотности. Жесткая форма их песен, видимо, является формой протеста против мира, в котором им приходится жить, а значит и против его культурного наследия», — размышлял в 1980 году над феноменом Kryzys`а ведущий телепрограммы Camerata.

Сегодня сложно себе представить наследие польской культуры без «Кризиса». С тех пор прошло почти 40 лет, но от этой записи по-прежнему веет энергией молодости. А еще — той раскрепощенностью, которая впоследствии далеко не всегда присутствовала в продукции польских панк-музыкантов. В 90-е годы (в соответствии с правилом, доказательства которого еще будут здесь приводиться, и которое гласит, что абсолютное большинство альбомов польского панка и новой волны выходили с опозданием на несколько лет, а порой более, чем на десятилетие) Роберт Брылевский достал из запасников, почистил и углубил дабовым звуком «кризисное» punky reggae party. Эхо и реверберации отлично корреспондировали с гаражной атмосферой записей.

В текстах Мацея Гуральского, пропетых Робертом Брылевским на пару с Миреком Шатковским («лучшим польским вокалом», как назвал его Казик в своем рэпе), юношеская наивность сочетается с литературными способностями: тут вам и универсальные истины: («маленькие собачки громче лают» — на концертах группа посвящала эту песню журналистам), и апология лузерства («я не играю, я не проиграю/потому что у меня нет никаких амбиций»), и молодежные романтические переживания («в классе одни девочки/да, это запоминается надолго»), и отсылки к поп-культуре — как отечественной («Telewizja»/«Телевидение»), так и западной («космический мистицизм рыцарей-джедаев» в песне «Wojny gwiezdne»/«Звездные войны»), а также слепой бунт («я уже устал/я сыт вами по горло»). А на десерт — Боб Марли и какофоническая деструкция легендарного эротического шлягера «Je t’aime… moi non plus» Сержа Гинзбурга.

Holy Toy — Warszawa (1982)

На расстоянии некоторые вещи порой видятся отчетливее. Это саундтрек военного положения, наблюдаемого издалека. А точнее — из Осло, потому что именно туда из австрийского лагеря для беженцев попал Анджей Дзюбек, сбежавший через чехословацкую границу из Яблонки, что в Ораве. К моменту выхода альбома «Warszawa» у Дзюбека в Норвегии был статус суперзвезды.

Чтобы отдохнуть после коммерческих успехов своей предыдущей группы De Press, сочетавшей панк с гуральским фолком, Дзюбек занялся экспериментальным проектом Holy Toy.

В очереди, в канале,
Стоят в строю
Зеленые мундиры,
Мокрые, как крысы.
(…)
За занавесом никто не смеет спрашивать,
За занавесом никто не смеет сменять маски

Brygada Kryzys — Crisis Brigade (1982)

Часть истории польского панк-рока зафиксирована на пластинках, которые издавались за рубежом. В 1982 году концерт Brygadа Kryzys записала без ведома членов группы и выпустила в Великобритании мини-студия Fresh Records. В этом же году в Польше вышел их дебютный и совершенно легальный винил, но я, честно говоря, предпочитаю слушать британскую «пиратку». Там сохранилась та свежая энергия, которой проникнуты композиции этой команды. Официальный альбом получился более изысканным, он звучит так необычайно серьезно и пафосно, что временами его просто невозможно слушать: все-таки этих парней нельзя назвать хорошими инструменталистами и вокалистами.

Говорят, музыканты Brygada Kryzys получили предложение записать очередную пластинку от государственной звукозаписывающей компании социалистической Югославии Jugoton. Увы, из-за усиления военного положения этим планам не суждено было сбыться. Тем самым Ярузельский нанес существенный урон польскому панк-року; его встреча с югославской новой волной (novi val или novi talas, в зависимости от того, на каком языке писать) могла бы быть без преувеличения феерической.

Republika — Nowe sytuacje (1983)

С этого места ортодоксальные панки дальше не читают. «Хочешь послушать отстойную музыку, купи себе пластинку «Республики», — говорили участники тусовки, не в силах простить Гжегожу Чеховскому и Ко популярности, выступлений во время военного положения, артистической атмосферы, наглаженных рубашек и красивых причесок. В свое время эта эксклюзивно (по меркам ПНР) изданная долгоиграющая пластинка, несмотря на заоблачную цену (700 злотых, в то время как цена польской продукции была 150-250 злотых) и отсутствие на ней известных по синглам хитов, была объектом вожделения многих.

Что ни говори, это одна из самых интересных работ в жанре новой волны, появившихся на берегах Вислы. На своем дебютном лонгплее Republika презентовала слушателям холодный, пост-панковский звук, не забывая при этом о своих арт-роковых корнях (где это видано — играть на флейте?) и используя фортепиано как часть ритм-секции. К тому же, сквозь этот холод порой пробивается карибский пульс. Неоднозначные тексты Чеховского дают возможность свободной интерпретации; слушатель вправе сам решать, где кончается романтика и начинается актуальный политический комментарий. Порой тексты становятся более дословными, как, например, в оруэлловском «Знаке =». Кстати, в английской версии диск назывался «1984».

Siekiera — Demo Summer ’84 (1984/1990)

«Не убивайте первобытные рефлексы; они вас освободят», — написал в своем творческом манифесте 1983 года автор текстов и басист группы Siekiera Томаш Адамский. На концертах же он имел обыкновение кричать: «психи вперед, старпёры — за двери».

В буклете к фестивалю Яроцин-84 музыкантов этой пулавской группы отрекомендовали как «четверку симпатичных чудовищ». И добавили: «Страх, который мы испытываем перед ними, не позволяет нам написать о них больше». Звучание этой команды порой сравнивают с творчеством таких групп второй волны британского панка, как Discharge и Chaos U.K., но здесь все-таки нужно заметить, что англичане играли не так брутально и примитивно. В этом смысле Siekiera была экстремальной — как в музыке, так и в текстах.

Во всех ее песнях звучат одни и те же мотивы (жестокость, война, кровь, собаки, внутренности животных, карлики, каннибализм), что свидетельствует о цельности всего творчества команды. В текстах панков тема войны вовсе не редкость, но у них она обычно звучит в пацифистском ключе. В текстах же Адамского моральная оценка отсутствует, а брутальные описания оставлены без комментария или сведены к гротесковому danse macabre.

Maanam — Nocny Patrol (1984)

Еще один неортодоксальный диск в нашем списке. Maanam был группой, функционирующей в «официальной» сфере польской культуры, ее хиты и сегодня звучат по радио, и с панк-роком она скорее не ассоциируется. Почему же мы включили «Nocny Patrol» (Ночной патруль») в наш список? Потому что этот альбом с тем же успехом мог быть записан в Нью-Йорке или Лондоне, а вокалистка группы Кора вполне может стоять в одном ряду с такими панк-знаменитостями, как Вивьен Голдман, Лиззи Мерсье-Деклу, Сьюзи Сью, девушками из The Slits и т.д. Этот диск вышел одновременно в польской и англоязычной версиях и продавался в Германии и Бельгии.

От этой пластинки у меня до сих пор мурашки по коже, — говорил Марек Яцковский в интервью Томашу Выбрановскому для портала wpolityce.pl. — Ночью мы боялись выходить на улицу, потому что там был комендантский час, милицейские патрули, задержания… А ведь нужно было как-то нормально жить, функционировать. Нас часто останавливали пьяные милиционеры. Помню одну такую сцену, словно из ночного кошмара. Нас останавливают. Из машины вываливается совершенно пьяный командир и начинает размахивать перед нашими лицами оружием. Подчиненным пришлось его успокаивать, чтобы он не натворил бед. Боже, как же нам тогда было страшно. Помню вопрос одного младшего по званию патрульного: «Откуда вы идете в тумане?». Не знаю почему, но я запомнил этот вопрос на всю жизнь... «Откуда вы идете в тумане?»… В обычной ситуации и в обычной жизни я воспринял бы это как кусочек поэзии. Во мгле были слышны только поступь ночного патруля и наши шаги. Мы слышали, как приближаемся друг к другу. Они слышали наши шаги, а мы — их. Мы знали одно: стоит нам побежать, они кинутся вдогонку и применят оружие. Песня Коры «Я женщина» (Jestem Kobietą) связана с этим событием.

Klaus Mittfoch — s/t (1985)

«На меня эта пластинка нагоняет тоску», — так спустя годы Лех Янерка оценивал альбом, вошедший в топ всех рейтингов лучших польских музыкальных альбомов ХХ века. И добавлял, что во время работы над материалом он находился в таком состоянии, что ему приходилось защищаться с помощью агрессии. Чтобы немного разрядить жесткую атмосферу этого альбома, он даже добавил в него песню, которую написал для своих дочек. Сторона пластинки, озаглавленная «ЭТА», заметно более агрессивная. «ТА» несколько медленнее, но там постепенно нарастает напряжение, которое достигает апогея в построенной на мрачном груве песне «Strzeż się tych miejsc» («Берегись этих мест»), представляющей собой что-то вроде анти-путеводителя по самым опасным закоулкам Вроцлава.

Как утверждает Википедия, в своих текстах Янерка описывает реалии ПНР и призывает к борьбе. Однако нам сложно представить Янерку в роли народного трибуна. В этой его работе нет никаких манифестов, а есть лишь личное беспокойство и сомнения. Это скорее комментарий невротика-одиночки, наблюдающего за происходящим со стороны. «Я не с вами,/Я ни с кем,/Меня нет» — поет он в одной песне. Впрочем, множественное число здесь тоже появляется: «Дайте нам жить,/дайте нам смелее мечтать».

Тексты Леха Янерки сравнивали с поэзией Мирона Бялошевского, в особенности за его увлечение неологизмами, а музыку с творчеством таких групп, как Gang of Four и XTC. Все как будто так, да не совсем. Музыканты Klaus`a хорошо усвоили уроки британского пост-панка, но одно дело атмосфера Лондона, а другое — Вроцлава 80-х, и эта разница хорошо слышна. Пластинка вышла в 1985 году, когда группы уже не существовало. Она была издана в Польше, а также на баскском лейбле Soñua, которым руководили люди, связанные с группой Kortatu.