Группа Czerwone Gitary (Червоне гитары) и другие исполнители из стран Восточной Европы

Ну а польский вариант Let It Be все слышали?
Вот молодая Марыля Родович исполняет эту легендарную песню:

2игорь комсомоленко:

>polscy Beatlesi -это Червоне гитары,Андрей!
>Уж ты то это точно знаешь...
>Czerwone Gitary - polscy Beatlesi grają już pół
>wieku ...
>http://www.polskieradio.pl/7/160/Artykul/1345043,Czerwone-Gitary-polscy-Beatlesi-graja-...

Ну этих пацанов - The Postman польскими Битлз назвал уж точно не я.
Хотя, ты прав, даже и повторять это не следовало бы.
>

Czerwone Gitary – polscy Beatlesi

Богородица

«Богородица», рукопись 1407 года, источник: wikimedia commons

«Богородица» — самое старое дошедшее до нас польское стихотворение — имеет важнейшее значение для культурной истории Польши. Этот церковный гимн, написанный на старопольском языке, являет собой яркий образец средневековой религиозной музыки.

Само слово Богородица («та, которая родила Бога») происходит от греческого Theotokos. Скорее всего, древнейший памятник польской литературы был написан в XIII веке. Сохранилось несколько версий гимна вместе с нотными записями. На несколько столетий эта песнь даже стала чем-то вроде неофициального национального гимна. Над загадкой «Богородицы» бились многие ученые, ведь, как правило, польские религиозные песни были переводами с латыни, но латинский первоисточник «Богородицы» так и не был обнаружен. Из-за этого некоторые ученые выдвинули гипотезу, будто оригинал песни написан по-старославянски, а в Польшу попал посредством чешских переводов.

«Богородица» — это религиозный гимн, простая молитва о счастье на земле и благословенной жизни на небесах. Первые две строфы — самые старые — обращаются к Богоматери, умоляя ее о заступничестве перед Господом, а затем к Иисусу Христу, прося его даровать достойную жизнь на земле и вечную жизнь в раю после смерти. Любопытный ритмический узор гимна по-прежнему завораживает историков литературы.

Видимо, «Богородица» была широко известна в XIV столетии, поскольку польские рыцари пели ее перед Грюнвальдской битвой (15 июля 1410 года) и в ходе сражения с турецкой армией при Варне в 1444 году. Гимн исполняли во время коронации первых королей из династии Ягеллонов, и его текст включили в «Статуты» Яна Лаского. В XVI веке значение гимна заметно уменьшилось.

Майя Трохимчик в своем эссе «Sacred versus Secular: The Convoluted History of Polish Anthems» («Святое versus профанное: извилистая история польских гимнов») пишет, что «раньше “Богородицу” часто печатали в патриотическо-религиозных сборниках гимнов и популярных сборниках церковных песнопений как первую, самую древнюю и самую почитаемую песнь. Ее по-прежнему поют в польских церквях, особенно в монашеских орденах, но язык ее слишком непонятен, а музыка слишком сложна для повсеместного исполнения. В том, что Богородица стала своего рода памятником истории, возможно, сыграл свою роль архаический язык и сложная музыка с ее монофонической, модальной мелодией, которую нелегко гармонизировать и приспособить под мажорно-минорную тональную систему. Тем не менее на протяжении долгого времени эта песнь выполняла две функции: она служила признаком польской национальной идентичности (как самый ранний образец письменного польского языка и как традиционный национальный гимн), а также знаком посвящения Деве Марии, символу всеобъемлющего польского католицизма».

Во второй половине ХХ века «Богородица» стала источником вдохновения для прославленных польских композиторов. В концовке симфонии «Sinfonia Sacra» Анджея Пануфника (1963), написанной по случаю 1000-летия крещения Польши, угадывается мелодия гимна. В 1975 году Войцех Киляр написал «Богородицу» для хора и оркестра, а в 1982 году Кшиштоф Мейер использовал древний гимн как главную тему в одной из частей «Польской симфонии», написанной в ответ на введение военного положения в Польше в 1981 году.

Как Феникс из пепла. Уничтожение и восстановление Варшавы 1939-1955


Девочка смотрит на руины Варшавского гетто. Фото: © Hans Reinhart / Bettmann / CORBIS

Фотовыставка под таким названием открылась во Всероссийской библиотеке иностранной литературы в Москве. Ее инициаторы — Министерство иностранных дел Польши и Дом встреч с историей; организацию в России взял на себя Польский культурный центр в Москве. Выставка уже побывала в трех городах Беларуси, в Ростове-на-Дону, а теперь добралась и до российской столицы.

Вся выставка разместилась в одном небольшом помещении — Бежевом зале библиотеки. Проходишь вдоль снимков — от одного к другому, читаешь подписи, всматриваешься в лица. Проматывается история уничтоженного города, которого сегодня могло и не быть... Сначала видишь фотографии мирной довоенной Варшавы, потом — пожар Зигмунтовской башни Королевского замка после немецкого обстрела (фото PAP/CAF).
Это первая фотография второй главы, где показаны оккупация и разрушение.
Завершается весь исторический экскурс кадрами восстановления города. Возвращение жителей, попытки обустроить быт.

Наступает советский период. Его символом становится Дворец культуры и науки — «сестра» московских высоток. Дворец до сих пор остается самым высоким зданием в Польше. Его строительство было закончено 22 июля 1955 года, и эта дата считается окончанием основного этапа восстановления города.

Выставка состоит только из черно-белых снимков, и лишь последний — цветной. Варшава сегодняшняя, мост через Вислу. Яркое синее небо. Вода в реке. Насыщенная зелень и мост, соединяющий две части мирного, выжившего вопреки всему города. Возле этой фотографии хочется постоять подольше.

«Не известно ни одной истории, подобной истории уничтожения Варшавы. Ни одна европейская столица не уничтожалась немцами так методично» — такими словами начинается буклет, который раздают посетителям выставки. В нем представлено несколько фотографий и описания к ним. Составители выставки — специалисты по истории Варшавы, журналисты Ежи С. Маевский и Томаш Маркевич. Один из авторов — Томаш — принял участие в открытии: без его экскурсии по выставке малоподготовленному зрителю было бы трудно понять эту историю.

Следует вспомнить, что представляла собой Варшава до оккупации. 1918 год, три части Польши объединяются в одно государство — Польскую Республику, и ее столица — Варшава — начинает интенсивно развиваться. У Варшавы были шансы стать значимым мегаполисом, «северным Парижем». Однако город, который развивался и имел такой потенциал, оказался ввергнут в страшную катастрофу, а многие его жители погибли.
«Когда Красная Армия и Войско польское вошли в город, Варшава была пуста и на 80% уничтожена. Она производила столь ужасающее впечатление, что звучали идеи оставить ее в таком виде в качестве памятника...» — пишут авторы буклета. Один миллион триста тысяч жителей проживал в Варшаве до войны. После, с учетом вернувшихся, осталась только половина.

Уже упомянутый Королевский замок стал первой целью вражеских налетов. Осенью 1939 года началась атака. Две недели нацистские войска осаждали город, а 5 октября 1939 по улицам сломленной Варшавы прошел «парад победы», на котором присутствовал Гитлер. Специально для него немецкое руководство привезло солдат, которые еще не побывали в боях, выглядели здоровыми, сытыми, сильными, были одеты в новую форму. Это было очень важно — показать несокрушимую армию.

В октябре 1940 года на северо-западе Варшавы нацисты организовывают гетто, куда сгоняют еврейское население. За кирпичной стеной, которой огородили район, в страшных условиях голода и антисанитарии находилось более 450 тысяч человек. В 1942 году началась депортация жителей гетто в лагерь уничтожения в Треблинке. В 1943 году евреи Варшавского гетто поднимают восстание, которое было подавленно.

Эти события легли в основу фильма Романа Полански «Пианист» (The Pianist, 2002). Сценарий основан на автобиографии одного из лучших пианистов Польши того периода, Владислава Шпильмана. Главный герой, сбежавший из гетто, наблюдает из квартиры, где его спрятали, за началом восстания и гибелью своих товарищей. Шпильман чудом уцелел после разрушения Варшавы — реакцией Гитлера на восстание в гетто было решение стереть город с лица земли. В фильме есть сцена, когда с помощью огнемета сжигаются пустые здания, дабы в них никто не смог спрятаться — так были уничтожены целые кварталы. Герой успевает избежать смерти в огне в последнюю секунду. Он прячется в руинах города до прихода Красной армии. В подписи к одной из фотографий имя Владислава Шпильмана упоминается — таких как он называли «варшавскими робинзонами».

Перекресток улиц Свентоерской и Налевка в сердце варшавского еврейского квартала, уничтоженного нацистами в 1943 году. Фот. Хенри Н. Кобб, 1947, источник: пресс-материалы DSH

Возможно, именно эти фотографии пригодились режиссеру Роману Полански. Мы видим, как мирные жители выходят из гетто после подавления восстания, которое продлилось чуть меньше месяца. Людей выводят для отправки в лагеря смерти. Снимок взят из альбома Юргена Штропа, руководителя немецких отрядов, подавлявших восстание. А вот еще одна фотография из того же альбома — нацисты наблюдают за пожаром в гетто и отстреливают тех, кто пытается спастись и выпрыгивает из окон.

Завершается военная страница выставки фотоснимком пожара в самом высоком здании довоенной Варшавы. Снят момент во время Варшавского восстания 1944 года, организованного командованием Армии Крайовой и представительством польского правительства в изгнании. Тогда руководство польского антифашистского подполья приняло решение начать восстание и самостоятельно освободить город. Восстание, которое продлилось 63 дня, было подавлено. Особый драматизм заключался в том, что Красная армия, которая в это время находилась на правом берегу Вислы (правобережная часть города), не поддержала повстанцев... До сих пор не утихают споры историков: был ли смысл в этом героическом восстании? Был ли шанс на сотрудничество с Красной армией и общую победу? Авторы выставки явно не ставили цель ответить на эти болезненные вопросы. По мнению Томаша Маркевича, восстание действительно было обречено...

После войны вопрос о том, можно ли восстановить Варшаву, зазвучал всерьез. Была идея перенести столицу в Лодзь. Однако два фактора решили судьбу города. Во-первых, жгучее желание жителей вернуться: каждый надеялся, что его дом уцелел, надеялся вновь обрести близких. Люди писали на руинах своих домов, где их могут найти. Во-вторых, Сталин приказал восстановить город. К счастью, немцы не уничтожили подземные инфраструктуры.

Возвращение столицы к прежнему виду стало делом жизни и чести всех варшавян. Особенно это касалось Старого города. «Немцы разрушали его, чтобы унизить поляков и лишить их государственности, — говорит Томаш Маркевич, — Поэтому так важно было его восстановить».

Восстановление стало возможно благодаря довоенным рисункам домов. Работы начались в 1949 году, а в 1953 была торжественно открыта Рыночная площадь Старого города (фото Zdzislaw Wdowinski / PAP). Мало какие государства после войны вкладывали столько средств и уделяли такое внимание деталям при восстановлении! Были найдены мастера по дереву, камню, ковке, которые вернули интерьеры домов исторической части Варшавы.

Однако восстановление Королевского замка стало возможным только в 1974 году, когда Советский Союз дал добро на этот шаг. Почему так поздно? До войны здесь располагалась резиденция президента Польши, замок как символ польской государственности был невыгодным объектом для советского руководства. Однако для поляков восстановление замка было, естественно, важным объединяющим фактором. Работы велись на государственные деньги и частные пожертвования, которых было собрано столько, что их хватило на восстановление еще одного замка в Варшаве. Когда состоялось торжественное открытие Королевского замка, на его башне вновь пошли часы. До этого они показывали время 11:15, час, когда 1 сентября 1939 года в башню попала немецкая бомба...

А что же теперь на месте гетто? На одном фото вы видим совершенно ровное поле и девочку, смотрящую вдаль. Где-то уже на горизонте виден чудом уцелевший костел св. Августина — единственное уцелевшее здание в центральной части гетто. После войны на этом месте построили жилой район — Муранов.
Выставка «Как Феникс из пепла» продлится до 6 марта 2016 года. Можно пойти и увидеть своими глазами, что было и что стало. В советских школах все эти факты умалчивались, а будет ли посвящено истории разрушения и восстановления Варшавы хотя бы несколько минут в современных российских школах — это вопрос к учителям истории.

Среди посетителей много пожилых людей, но есть и совсем молодые; несколько мам с детьми. Но практически никто не знал, чему посвящен памятник — якорь, внизу которого высечен год «1944» (этот слайд показал Томаш Маркевич во время своей лекции). Эмблема Армии Крайовой. Установлен памятник во дворе Музея Варшавского восстания (Muzeum Powstania Warszawskiego). Новый мультимедийный музей, где на нескольких уровнях собраны факты о восстании, а также представлена история разорения Варшавы. Там же можно посмотреть короткий фильм — компьютерная графика, вид на руины с самолета. Этот фильм сейчас можно увидеть на фотовыставке. Для тех, кто был в Варшаве и любит ее, это — тяжелое зрелище. Но после фильма можно еще раз подойти к цветной фотографии с мостом через Вислу и почувствовать... что-то свое.

Мария Мускевич

Фотовыставка «Как Феникс из пепла. Уничтожение и восстановление Варшавы 1939-1955»
11 февраля - 6 марта 2016

ВГБИЛ
Москва, ул. Николоямская 1
Вход свободный.

Sentymentalna podróż śladem przedwojennego serca młodej Polski. Unikatowe filmy i zdjęcia z życia codziennego dawnej Warszawy, po której dzisiaj pozostały już tylko wspomnienia.

НОВИНКА ЭМПИКа:
45 RPM Kolekcja Singli i Czwórek (CD)

Wykonawca:

Niebiesko Czarni

Data premiery: 2005-01-01
Rok nagrania: 2002

1.The Peppermint Twist
2.Ciamcialamcia Twist
3.Lekcja Twista
4.Tramp Twist
5.Adieu Tristesse - Z Filmu "Czarny Orfeusz"
6.El Soldato De Levita
7.Red River Rock
8.The Twist
9.Głęboka Studzienka
10.Kawaliry
11.Wiem, Jo Wiem
12.Gdybyś To Tak Miała
13.Mamo Nasza Mamo
14.Sary Niedźwiedź
15.Madisona Czas Zacząć
16.Pa Di Bi Di Madison
17.Gdy Odlatują Bociany
18.Pejzaż Z Wiatrakami
19.Poganiacze Bydła
20.Dominika
21.Locomotion
22.Czy Mnie Jeszcze Pamiętasz
23.Wiem, że Nie Wrócisz
24.Tylko Nie Mów Mi O Tym

Не только колбаса, или польский английский

Horde, gherkin, schmatta, schmuck и quarks — приглашаем в небольшое путешествие по польскому и английскому языкам: по крутым тропинкам от кухни до Джеймса Джойса.

Интернет полон удивительных сведений на тему польского происхождения различных английских слов (смотреть полный список), однако этот лексикон не вполне верен. Рассмотрим внимательнее несколько похоже звучащих слов и проверим, что за ними стоит. Приготовьтесь к путешествию в удивительные и экзотичные сферы лингвистики и даже дальше — на финнеганскую территорию.

Не только kiełbasa

С чего начать? Конечно, с кухни! Несколько польских слов из области кулинарии укоренились в английском языке — например, kiełbasa, bigos, babka (колбаса, бигос, кулич) — причем там их значение осталось таким же, как в польском. Посему они являются довольно очевидным доказательством гастрономического межкультурного обмена и как таковые в эпоху кухонной глобализации интереса не представляют. Так что оставим борщи, вареники и пончики в покое и идем дальше.

Gherkin

Слово gherkin интереснее, а его история поучительна. Особенно если учесть, что оно гораздо более плотно укоренилось в английском языке, чем кухонная лексика, а его история начинается в XVII веке. На первый взгляд, связь этого слова с польским языком не видна (хотя традиция приготовления соленых огурцов пришла из Восточной и Центральной Европы).

Большинство специалистов считают, что этимологически слово gherkin произошло от голландского gurken (множественное число от Gurk), которое, в свою очередь, было заимствовано из немецкого (Gurke). Известно, что это немецкое слово происходит от польского слова ogórek (огурец), которое впервые появилось в центрально-восточном варианте немецкого языка примерно в 1500 году. Однако польский огурец тоже заимствован. Он пришел в старопольский как производное от греческого средневекового слова angourion.

Если углубиться в прошлое еще дальше, мы доберемся до персидского слова angarah или — если следовать другой этимологии — до таких раннегреческих прилагательных, как aguros, что означает зеленый, незрелый, и даже еще далее — до слова aoros — преждевременный. Можно ли в этом случае говорить о польском слове в английском языке? Решайте сами.

Водка против «водки»

Хотя слово vodka в английском языке было впервые зафиксировано в 1802 году, в польском wódka функционирует уже с XVI века. Можно предположить, что это очередное кулинарное словечко, которое проникло в глобальный английский, сохраняя при этом отчетливое чужеродное звучание. При этом vodka провоцирует жаркий спор между Польшей и Россией о том, кто изобрел ее название.

Увы, в связи с отсутствием сильных аргументов у обеих сторон, спор так и остается нерешенным, а водка по-прежнему играет важную роль в обеих культурах… Само слово «водка» в обоих языках является производным от слова «вода», так что установить первенство в изобретении этого бесовского зелья этимология не поможет. Учитывая ставку этого соперничества — лавры первенства в питие — уступим русским, а сами сосредоточимся на других словах.

Horde

Одно из самых интересных слов, которые действительно пришли в английский язык из польского, это horde (орда). В отличие от слов, о которых мы говорили, слово horde не является производным, оно вошло в общеупотребительную лексику и служит для определения (обычно в пейоративном смысле) толпы людей. Однако этимологически ему ближе другое слово, обозначающее кочевое племя или армию, обычно азиатского происхождения.

Хотя весьма правдоподобно, что слово пришло в английский из польского, его родина — Турция. В турецко-татарской версии оно обозначало «военный лагерь», а также османскую армию. У Польши есть большой опыт контактов с турками — в течение долгого времени польские восточные границы были форпостом западной, христианской цивилизации.

Слово horda является свидетельством этих контактов, оно зафиксировано в польском языке уже в 1535 году, примерно за 20 лет до его появления в английском. Впервые ордой назвали татарскую армию, которая в средние века грабила восточную Европу. Позднее это слово стало презрительным определением для варварской, нецивилизованной толпы и в этом значении используется до настоящего времени в польском и английском языках. Доказательством того, что в западные языки слово пришло из польского, лингвисты считают начальное h.

Uhlan

Uhlans of Saxonia, the word became the term for light cavalry in Russia, Prussia and Austria, source: CC / Privatarchiv Gert Jubisch
Уланы XIX века из Саксонии, источник: CC / Privatarchiv Gert Jubisch

В списке слов польского происхождения в английском языке мы находим также слово uhlan (улан). Польские уланы с XVIII века играли важную роль в военных действиях, это название также применялось к кавалерийским полкам в русских, прусских и австрийских армиях.

Слово ułan могло попасть в английский язык из польского, но его истинный источник — татарский язык, на котором говорило значительное этническое меньшинство, проживающее на восточных территориях Республики Польша с XIV века и известное своим масштабным участием в польских военных операциях. На татарском языке уланом называют молодого и отважного человека.

Mazurka

Еще одно слово, которое ассоциируется с Польшей (возможно, благодаря Шопену) и в оригинале звучит mazur (мазур) — обозначает энергичный народный танец. Впервые оно было зафиксировано в 1780 году. Это производное от названия жителя Мазовша.

Однако ситуация осложняется, если следовать одной из этимологий этнонима mazur, в соответствии с которой это слово считается поздним украинизмом (1596), т.е. словом из лексикона русинского населения, проживающего на Украине. В соответствии с этой интерпретацией данное слово является близкородственным венгерскому слову Magyar (мадьяр), что означает «венгр». Объяснить, как это получилось, мы не можем, потому что это не в нашей компетенции.

Однако английское слово явно отличается от своего польского эквивалента, которое имеет мужской род. Это может указывать на русский язык в качестве посредника между польским и западными языками. Весьма вероятно, что польская форма родительного падежа этого слова («танцевать мазурка») в русском языке была воспринята как женский род (отсюда — русская форма слова: «мазурка»).

Polonaise

Коль скоро речь зашла о танцах и музыке, стоит поговорить о «полонезе». Можно подумать, что у слова polonaise есть какая-то красивая история. Это не совсем так. Polonaise, что означает по-французски «польский», это медленный танец на три четверти, выдержанный в псевдопольском стиле, т.н. "a la Polacca". Естественно, в таком слове польских корней быть не может.
Слово polonaise использовалось в европейских языках еще в XVIII веке (медленные части сюит Баха назывались именно полонезами) и очутилось в польском только в XIX веке.

Музыкальные свойства полонеза использовал для создания своих произведений Шопен. Потом это французское слово укоренилось в польском языке и культуре, а сам танец в настоящее время традиционно исполняется первым, когда молодежь отмечает 100 дней до окончания школы (аналог нашего выпускного бала).


Polka

На самом деле это слово не имеет ничего общего с Польшей и населяющими ее представительницами прекрасного пола. Скорее всего название этого чешского танца происходит от слова pol-takt (полутакт) и связано с оригинальным размером танца — 2/4. Еще одна этимологическая версия указывает на связь этого слова с названием танца folka — он был известен как tschechischer Volkstanz (чешский народный танец).

Czech

Хотя само название «чех» может быть чешским, английское написание этого слова — Czech — является почему-то польским (по-чешски следовало бы писать Česko и Česk). Как так получилось?
Оказывается, сочетание букв "cz" часто использовалось для латинского транскрибирования чешского (славянского) „č”, начиная со средневековья, задолго до того, как сами чехи стали писать чешские тексты латинским алфавитом. Использовать „č” чехи стали лишь с конца XVI века.
Тем временем традиционный вариант передачи звука с помощью диграфа „cz” перешел в другие языки, прежде всего, в немецкий и польский. Вероятно, в английский слово попало из немецкого.
Оказывается, польский язык можно назвать уникальным в том смысле, что он сохранил старую латинскую орфографию, тогда как чешский или немецкий (где „cz” перешло в „tsch”) со временем от нее отказались.

Полонизмы в идише, идиш в английском

Должны ли мы признать, что польский не оказал большого влияния на самый влиятельный язык в мире? Нет, мы не сдадимся. В поисках польских слов в английском следует присмотреться внимательнее и к другим языкам. Если в определенный момент в какой-то язык попало польское слово (как в случае с gherkin), оттуда его могли перенести или нелегально переправить в английский.
Идеальный кандидат на роль такого контрабандиста — идиш, которым столетиями пользовались в Польше, на Украине, в Беларуси и в России, и который впитал в себя все богатство славянской лексики. В результате славянизмы (вкупе с лексикой из иврита и с немецким в качестве базисного языка) стали частью современного идиша. Перенесенный в Америку в ХХ веке идиш очень сильно повлиял на американский английский и даже сформировал свой собственный вариант под названием Yinglish.
Итак, возможно ли, чтобы польские слова каким-то образом проникли в английский с помощью идиш? Проверим.

Schmatta

Хотя это слово можно найти не во всех английских глоссариях, многие люди не могут без него обойтись в своей повседневной жизни. Оно происходит от идишского שמאַטע, schmate, которое, в свою очередь, происходит от польского слова szmata . В этих языках оно значит то же, что и в польском — тряпка, однако может и использоваться в переносном значении: «никуда не годный, низкокачественный товар», как например, в предложении: «Не покупай у Сильвермана, у него весь товар schmate».
Но, как замечает специалист по Yinglish Марек Видавский, schmatta может также относиться к человеку, и в этом случае оно является негативным определением, синонимом слова scoundrel (негодяй) — например, «этот schmatta ворует у меня». Польское szmata вероятно происходит от более старого, не зафиксированного в польском языке слова, родственного чешскому chmatati, что означает касаться, искать наощупь.

Schlub

Еще одно слово, начинающееся на sch- это schlub, которое представляет собой, пожалуй, еще более интересный случай. Schlub — это сленговое слово, которым характеризуют нелепого, глупого или непривлекательного человека. Впервые оно было замечено в английском языке в 1964 году. Однако наиболее вероятная этимология связывает идишское слово schlub с польским żłób (жёлоб), которое, помимо своего основного значения, может также служить определением для примитивного и скучного человека, не отличающегося хорошими манерами (жлоб) — и это очень близко значению английского слова schlub. Польское слово żłób происходит от глагола żłobić (долбить).

Schmuck

А это слово в английском языке является скорее вульгарным определением глупого, достойного презрения человека, психа. В идише слово שמאָק (szmok) дословно означает «пенис», один из вариантов его происхождения — от польского слова smok (змей, дракон) (правда, польское слово smok вовсе необязательно связано с пенисом, хотя...кто знает?).

Tschotchke

Прейдем теперь от „sch” к „tsch”. Tchotchke в yinglish означает «безделушка». Это yinglish-версия слова из идиш צאַצקע (tsatske), которое напоминает нам старопольское слово czaczko, производное от czacze; современный польский эквивалент — это cacko, которое значит примерно то же, что tchotchke.

Nudnik

Идиш — это источник многих английских слов с суффиксом -ik, самые известные из которых это: beatnik, healthnik, peacenik, nogoodnik и nudnik. Суффикс -ik , хотя и встречается в польском, более типичен для русского языка (где он, несомненно, более продуктивен), а корень nudn- отсылает нас к праславянскому языку. Однако в идиш это слово пришло, скорее всего, из польского.
Этот же корень мы можем выявить в таких словах из yinglish, как noodge или nudzh, что означает утомлять, ныть, скулить. Все они отсылают к слову из идиш — נודיען nudyen, которое, в свою очередь, можно связать с польским словом nudzić.

Отвали!

Похоже на то, что нам все же удалось найти в английском языке несколько польских слов. Увы, они не относятся к категории самых вежливых. Но если быть объективными, нужно привести еще один — довольно сложный — пример того, как польский может проникать в другие языки.

Каждый, наверное, знает фразу get lost! («отвали», дословно: «исчезни!»), которая применяется невежливыми людьми, чтобы попросить кого-то «пойти подальше». В английском языке ее начали употреблять в 40-х годах ХХ века. Некоторые этимологи считают эту фразу калькой с идиш. Марек Видавский указывает на то, что в этом языке есть похожее выражение, которое звучит Ver farvalgert или Ver farblondzet (обе фразы являются пожеланиями человеку, чтобы он буквально «заблудился», исчез). Каждый поляк наверняка узнает во втором слове польское (славянское) błądzić (блуждать). Таким образом, после многочисленных поисков и блужданий, можно обнаружить польский язык в самом сердце современной американской культуры.

Польский язык в «Поминках по Финнегану»

Теперь, когда мы убедились, что в английском языке подлинно польские слова найти на удивление сложно, почему бы не заглянуть в еще один лингвистический космос, не погрузиться в английскую лексику из «Поминок по Финнегану» Джеймса Джойса?

«Поминки по Финнегану» иногда называют одим из важнейших текстов на английском языке. Хотя, если честно, в данном случае говорить об английском было бы некоторым искажением правды. Язык этого романа — это сплав разных языков, в результате которого получился новый, искусственный, который часть критиков просто так и называют — язык «Поминок по Финнегану».

Внимание, вопрос: присутствует ли в «Поминках по Финнегану» польский? А если присутствуют, то какие слова были Джойсу настолько интересны, чтобы увековечить их в своем opus magnum? И будет ли этот список в какой-то степени совпадать с перечнем польских слов в английском, который мы только что привели? И наконец: как бы это характеризовало польский язык, увиденный с джойсовской перспективы, расположенной на границе лингвистики?
Mazourikawitch или некий sukinsyn of a vitch...

Что ж, удивитесь вы или нет, но одним из 100 польских слов, которые исследователи «Поминок по Финнегану» классифицировали как «якобы» польские, является wodka (063.06). И здесь мы вновь — как в случае польских слов в идиш — сталкиваемся с той же проблемой: к какому языку относится это слово — к польскому, русскому или, может, еще к какому-нибудь славянскому? И снова, как в случае с идиш, однозначный ответ невозможен.

В «Поминках» мы находим также слово mazurka, скрытое в фамилии Mazourikawitch — некоего sukinsin of a vitch (437.29), как его описывает автор, используя еще одно польское слово.
Еще более интересной позицией из этого списка является uhlan, скрытое находим в слове nuhlan (352.16). На близость этого слова к польскому «улану» указывает использование лексемы bron (польск. broń/оружие) в этой же строчке.

Джойс и яйца

Некоторые польские/славянские слова в «Поминках…» как будто относятся к конкретным группам, например, к еде. В тесте присутствуют: молоко, булки, чай и яйца. Из них можно было бы соорудить неплохой завтрак, если бы автор не раскидал их по 600 страницам текста и к тому же не подверг литературной обработке. Особенно интересно слово jaja (яйца), поскольку его письменная форма (или, вернее сказать, один из славянских вариантов jajce или jojce), как говорят, показалась Джойсу похожей на его собственную фамилию. Что ж, по виду это слово может и похоже, но по звучанию — точно нет.

В тексте также встречаются польские названия насекомых: pszczoła (и pszczelarz), pchła, mrówka и wesz (соответственно — пчела, пасечник, блоха, муравей и вошь). И как вы, наверное догадались, Джойс не смог обойтись без польских бранных слов: gówno (дерьмо), dupa (задница) и конечно же kurwa (шлюха) — возможно, самое популярное сегодня польское ругательство, синоним «проститутки», что Джойсу наверняка было известно. Есть у автора и более сильные, но ловко закамуфлированные примеры польской ненормативной лексики.

Читатель «Поминок», которого интересует география Польши, мог бы удивиться, обнаружив в тексте Джойса город Люблин (который, вероятно, покорил автора тем, что отличается от Дублина (!) всего одной буквой), а также Карконоше: кто знает, что могло значить для Джойса это привычное для польского уха название...
На самом деле в этой небольшой книге (и в английском языке вообще) можно найти еще много польских акцентов.

Kwark, twaróg и природа действительности

Но возвращаясь к еде… Как, наверное, многим известно, «кварк» — это термин из области теоретической физики, который означает элементарную частицу — основной элемент материи. Само название впервые было использовано примерно в 1963 году Марри Гелл-Манном, одним из двух физиков, которые создали модель кварков. Гелл-Манн позднее вспоминал, что наткнулся на это слово во время одного из своих «окказиональных сеансов внимательного чтения „Поминок по Финнегану” Джеймса Джойса». Он нашел его во фразе „Three quarks for Muster Mark" (с. 383)” и использовал для нужд своей теории, хотя предпочитал произносить это слово как kwork — на что, впрочем, у него были веские аргументы:

«Время от времени в «Поминках по Финнегану» появляются фразы, которые частично используются при заказе напитков в баре. Поэтому я предположил, что, возможно, одним из многочисленных источников возгласа "Three quarks for Muster Mark" могло быть "Three quarts for Mister Mark" (три кварты для господина Марка), и в этом случае произношение"kwork" не вполне необоснованно».