Что читаем?

>Пушкина и Толстого невозможно без потерь перевести на другие языки.

Стихи Пушкина, пожалуй, даже прозу отчасти - да, возможно. Нужно видеть разницу стиля, и писать относительно иной речи так же легко, как Александр Сергеевич лёгок относительно русской, нужен комплиментарный талант. Однако Лев Николаевич, с его обильными периодами, более чем переводим, что подтверждает, в частности, то, что его за рубежом считают главным русским литератором.

В каком угодно случае, красоты речи и стиля ни в коей мере не избавляют автора от нужды сводить концы с концами, и это относится как к одной его реальности, так и к другой.

Могу Вас уверить, если бы там у рассматриваемого автора были бы такие красоты, что их перевести нет возможности, да ещё на три тома, то пытались бы это сделать по всей планете, и давно он уже нобелевку бы получил.

Остаюсь при своём мнении.
Это как Битлз. Конечно, можно при желании переводить тексты на русский.
Но лучше этого не делать.

Толстого надо ещё определить, с какого на какой переводить. С русского на французский или наоборот

>Это как Битлз. Конечно, можно при желании переводить тексты на русский.

Во-первых нет. Тест песни это стихотворение с упором на ритмику и тональную составляющую, его перевод крайне сложная задача с учётом иной длины слов и другого их тонального наполнения; это без учёта скрытых тонкостей типа отсылок к другим произведениям того же рода, замазанных другими словами ругательств, вынужденной, в первую очередь малым объёмом, метафорики, и теде. Тогда как проза это просто текст, его содержательность на пару порядков ниже - там всё то же самое есть, но в совершенно ином процентном соотношении. Если бы кто-то её попробовал писать так же, как стихи, тем более для песен, у него бы чайник ко второй странице разорвало.

Во-вторых, тексты Битлз вполне переводимы, но, чтобы адекватно воспринимать чужие переводы, нужно иметь адекватное представление о самих Битлз и вполне понимать оригиналы. Что средний битломан только думает, что делает. Если он уж выбрал слушать зарубежное, то скорее всего по-русски вообще мало что расположен слышать, а в особенности когда оно вторгается в самую сердцевину его эскапизма; поскольку суть эскапизм, он и оригинал мало настроен объективно понимать, как реальный, той же реальности в конечном счёте. То есть задача решаемая, но благодарная крайне мало; а профессионал обычно потому и профессионал, что ценит свой труд, и попусту ничего не делает. Обычно ждать от него, что он будет чем-то подобным заниматься, безосновательно.

>Толстого надо ещё определить, с какого на какой переводить. С русского на французский или наоборот

Предположительно, французская речь у него чтобы создать у читателя патриотическое чувство, привести к мысли, что отдать речь и культуру на откуп чужеземцам означает отдать им всё.

to Битломан

Заело Вас на безопасности героев, все Вы к этому возвращаетесь, не можете оценить произведение Мураками в другой перспективе. Между тем, есть и такое мнение (Хемингуэй): “всякая до конца рассказанная история заканчивается смертью”. Только в данном случае, если бы автор поступил согласно Вашим чаяниям и объяснил все-все, он бы убил целиком незаурядное литературное произведения, в котором реальность перекручена как лента Мебиуса в тумане разнохарактерных аллегорий и метафор. Подход – а ну, гони объяснение чего там дальше будет с героями, - тут не работает, автор умен.

"Умён"... И - "не дурак"... Тут всё дело - в "нюансах"... ;)

>Заело Вас на безопасности героев, все Вы к этому возвращаетесь, не можете оценить произведение Мураками в другой перспективе.

Ну, поведайте мне, в чём на Ваш взгляд она состоит, эта другая перспектива. На мой - в том, что за каждый том копеечка капает, со всеми вытекающими. Это же поп-литератор. Тиражи у него дай боже'.

Если просто растянуть одну историю на три тома, читатель всё-таки почует, безотносительно своей простоте, что его надувают. А если а-для Дэн Браун нагнать тени на плетень и бросить в стиле "всю правду мы никогда не узнаем" - самое то, особенно если с хорошо узнаваемыми японскими реалиями типа Аум Синрикё.

>Между тем, есть и такое мнение (Хемингуэй)

Скажите мне, когда старину Хэма начнут читать офисные девушки. Я с ними захочу познакомиться, просто чтобы узнать из какого именно они офиса, какого там управления, под каким номером. Lovely Rita...

>реальность перекручена как лента Мебиуса в тумане разнохарактерных аллегорий и метафор

Это всё замечательно, и если бы она была такого же лирического свойства как в иных книгах виновника торжества, моё отношение было бы совершенно другим. Но она же а-ля Дэн Браун. Который своих героев в своей реальности оставляет вроде как в покое и самих по себе, но даёт вполне понять, что есть присматривающая за ними сила, посерьёзнее корпораций и сектантов.

Надеюсь, так моё отношение и его основательность более ясны.

to Битломан <<Ну, поведайте мне, в чём на Ваш взгляд она состоит, эта другая перспектива. На мой - в том, что за каждый том копеечка капает, со всеми вытекающими.<<

И не подумаю. В этом нет никакого смысла, коль скоро Вы сами не поняли, как не поняли и того, что Мураками уже сегодня практически состоялся как классик, а Дэн Браун так, модный литературный мотылек. Меркантильная Ваша теория имеет совершенно огульный характер, снобизм это. И, наконец, честно признаюсь, мне не симпатична Ваша манера совершать прыжки в сторону и приплетать к теме невесть что, в последнем посте офисных девиц. На этом я и закончу, благодарю за внимание.

Я привёл аргументы основанные на содержании, в частности на явно большей мрачности мира произведения относительно предшествовавших, а Вы Ваши личные оценки, более чем субъективного свойства. Думаю, что никаких аргументов у Вас нет, коль скоро Вы вполне возможный диалог заменили вполне демагогическим приёмом.

Из того, что лично Вы прочли с десяток произведений того или иного автора, он классиком ничуть не становится. Для того, чтобы кто-то стал классиком, его произведения должны иметь образующую составляющую, что следует из слова "класс", и что явно присутствует в ранее упомянутых в таком качестве как "энциклопедии русской жизни", так и "историческом романе-эпопее о судьбе народа" - более чем. Тогда как предлагаемая полюбившимся Вам автором модель поведения вообще во многом инфантильна, и рискованна даже в рамках описываемой им заведомо фантастической реальности, мало говоря про настоящую.

Это может дать ему соответствующую инфантильную аудиторию, предпочитающую дожидаться решающих все проблемы двух Лун - к слову, на сленге две Луны значат известно что - с книжечкой, вместо как предпринимать какие-то самостоятельные шаги, но в отсутствии намерения её развивать он то же самое, что Браун, только на уровне чуть выше.

Переубеждать Вас навряд ли входило в мою задачу, это бессмысленно. То, что я написал, я написал чтобы предупредить пережитое мной разочарование в ком-то другом - и, между прочим, говорил об одном конкретном произведении, подчёркивая, что другие меня вполне устроили; без помещения их в разряд классики впрочем. Самоутверждение отсутствует в списке моих интересов, чему советовал бы поучиться.

Да, и если кого проблематика параллельных миров и взаимодействия контекстов интересует по-хорошему, то советую настоящих классиков читать - Борхеса там, Итало Кальвино, того же Барнса. Все эти вопросы уж полвека как решены.

Виктор, Вам - ник-нейм вместо (как Вы выражаетесь!..) "Битломана" - больше подошёл бы "Библиофил"... :)

По крайней мере, к чести этого модного (пока ещё...) писателя можно отнести то, что с чувством самоиронии - у него всё в порядке... Иногда - это - важнее пресловутого "чувства юмора" (поскольку некоторые, в принципе обладающими таковым, мгновенно утрачивают это самое чувство, стоит лишь пошутить по их адресу... тут - они сразу становятся безмерно мнительными, занудными, подозрительными, обидчивыми донЕльзя... в общем - выглядят сразу - как полные... да, они самые!..). ;)

Вот кто ещё способен - вот ТАК - над самим собой постебаться?.. :)))

Вот: "...Стоит признать: два самых ранних романа и сборник рассказов, которые он сочинил ещё в молодости, были совсем неплохи. Оригинальный язык, свежий взгляд на вещи. Первое время эти книги даже держались в списке бестселлеров. И сам автор стал “любимчиком толпы”. В телевизоре и модных журналах начал давать интервью, где делился мнениями о самых разных проблемах жизни. К тому времени женился на “культовой” фотохудожнице Амэ. И достиг высшей точки своего взлёта.
Дальше всё пошло вкривь да вкось. Без какой-либо заметной причины он вдруг разучился писать, как раньше. Его следующие два-три романа оказались откровенным графоманским мусором. Критика жестоко издевалась над ними, и продавались книги из рук вон плохо. И тогда Хираку Макимура решил в корне изменить манеру письма. Из молодёжного писателя-романтика он вдруг превратился в крутого экспериментатора-авангардиста. Содержательности романам это не прибавило ни на йоту. Просто теперь его тексты напоминали дикую смесь отрывков из экзальтированной французской прозы. Несколько критиков, напрочь лишённых вкуса, поначалу кинулись было это нахваливать. Но через пару лет — видно, сообразив, что искать тут нечего, — умолкли и они. Почему так случилось — не знаю. Но его талант полностью исчерпал себя в первых трёх книгах — и растворился бесследно. Сочинять гладкие тексты он не разучился — и писать продолжал. Точно одряхлевший кобель, что по старой привычке все тычется носом сучке под хвост, его призрак блуждал по задним полкам букинистов..." ("Dance, Dance, Dance")

Первое, что я прочёл из его "опусов", был, конечно же "Норвежский лес"... :) Да и КАК было пройти мимо - ТАКОГО - названия!.. :))) Превратился уже в "классика"? Ну, возможно... ;) Сейчас - динамичная эпоха... Лет сто, как раньше... ;) - никто ждать не станет... Чай, не времена Дюма-пЕра!.. :)))

Вот что пишет о Харуки Мураками "вики":

Женат, детей нет. Увлекается марафонским бегом и триатлоном, участвовал в забегах на сверхмарафонские дистанции. В начале 1990-х вёл ток-шоу для полуночников на одном из коммерческих каналов в Токио о западной музыке и субкультуре. Выпустил несколько фотоальбомов и путеводителей по западной музыке, коктейлям и кулинарии. Известен своей коллекцией из 40 тысяч джазовых пластинок. Очень любит джаз и слушает его по десять часов в день в течение многих лет. В одном из эссе Мураками писал: «Это может показаться парадоксальным, но если бы я не был настолько поглощён музыкой, я бы не стал писателем. Даже сейчас, почти 30 лет спустя, я по-прежнему черпаю многое из музыки. Мой стиль глубоко пронизан рифмами Чарли Паркера и ритмом прозы Ф. Скотта Фицджеральда. И я по-прежнему черпаю новое в своей литературе в музыке Майлза Дэвиса»..."

Норвежский лес я тоже в своё время прочитал. С трудом, на спортивном интересе. После прочтения был один вопрос - ну и что? Чем всё кончится было понятно с самого начала, можно было так и не растягивать. Классиком уже стал? Ну для масскультуры наверное классик. Дык и у Брауна тиражи думаю не меньше. Ему, конечно, легче, он боевички пишет, это всегда однозначный успех. Мураками больше по психологии, типа вечные проблемы а тому ли я дала, но в итоге - ниачём. Имхо, конечно, кому-то я вижу нравится.

А если вспомнить ещё и такого модного несколько лет "тому обратно" Коэльо!.. :)))

И ещё "Дозоры" отечественного производства. Мураками получше этого, потому и было обидно.

2Битломан:

>Дозоры" отечественного производства.

У Лукьяненко есть и получше книжки. Дозоры первые были ещё ничего, а потом уже пошёл откровенный гон. Это типа как из Пикника на обочине выросла целая вселенная про Зону, сотни книг, но - чтиво.

>Дозоры первые были ещё ничего, а потом уже пошёл откровенный гон.

Это литературный аналог "чёса". Обычно с него соскакивают те, которые действительно имеют большой талант, и опасаются его закопать.

>из Пикника на обочине

Есть книга Стругацких, и есть фильм Тарковского, для которого они написали сценарий. А остальное всё ересь, ибо лишено подспудного вопроса о твари и праве. Накидать ловушек и акробатики это совершенно иное дело, чем создать ощущение целостной чуждой среды, чего доброго и разумной ещё.

Это, кстати, с научной точностью подтвердила известная компьютерная игра-долгострой на тот же сюжет - без намеренного создания биоценоза, единой логики за отдельными элементами, их среда разлаживалась, и исключала прохождение, на создание такого кишка у них оказалась тонка, и они просто сделали линейную "рельсовую" игру, когда обещали первую на планете игру со свободным бесшовным миром. В известном смысле то же самое и с книгами.

Гениальную мысль можно выразить и тремя строками, и до многих она дойдёт и так. С противоположной же стороны, чем больше текста, тем более глубокие мысли за ним должны быть. Нет возможности написать роман в три тома с тем же отношением, с которым одну книгу, а тем более повесть или рассказ. То есть написать-то можно...

Американский прозаик Джон Стейнбек, автор знаменитых книг «Гроздья гнева», «К востоку от рая», «О мышах и людях», дважды посещал СССР. Первый раз он побывал в Советской России в 1947 году, чтобы, на фоне холодной войны и антисоветской пропаганды в США, описать реальные настроения и условия жизни людей, живущих в условиях Советской власти. В США его «Русский дневник» был издан в 1948-м, а в СССР впервые только в 1990 году. Второй раз Стейнбек приехал в СССР уже в 1963 году.
«К этому времени он обзавёлся пышной рыжей бородой (что важно для этого случая). Вот, что он рассказал :
— Зашел я в гастроном посмотреть, что продают. Пока стоял, подошел ко мне человек и начал что-то говорить. Ну, я по-русски ни слова не знаю, а он понял, выставил один палец и говорит „рубль, рубль!“. Ну, я понял, что ему нужен рубль. Я дал ему. Он так выставил ладонь, мол, стой, куда-то ушел, очень быстро вернулся с бутылкой водки, сделал мне знак, чтобы я пошел за ним. Вышли из магазина, зашли в какой-то подъезд, там его ждал еще человек. Тот достал из кармана стакан, этот ловко открыл бутылку, налил стакан до краёв, не проронив ни капли, приподнял его, вроде как салют, и залпом выпил. Налил еще и протянул мне. Я последовал его примеру. Потом налил третьему, и тот выпил. После этого он вновь выставляет палец и говорит „рубль!“. Я ему дал, он выскочил из подъезда и через три минуты вновь появился с бутылкой. Ну, повторили всю процедуру и расстались лучшими друзьями. Я вышел на улицу, соображаю плохо, сел на обочину. Тут подходит ваш полицейский и начинает мне что-то выговаривать. Видно, у вас сидеть на обочине нельзя. Я встал и сказал ему единственное предложение, которое я выучил по-русски: „Я — американский писатель“. Он посмотрел на меня, улыбнулся во всё лицо и бросился обнимать меня, крикнув „Хемингуэй!!!“. Ваша страна единственная, в которой полицейские читали Хемингуэя».
https://godliteratury.ru/projects/dzhon-steynbek-sssr-1947

там много фото. Всяких
и я там когда-то был. Спустя лет семь. В той же хате, что на фото Капы

Потрясающий документ эпохи. Без аналогов

часть фото тут
https://statehistory.ru/1183/SSSR-1947-goda--Fotografii-iz-knigi-Dzh--Steynbeka-Russkiy...
Москва 1947, праздник 800летия города. Танцы на площади