Портреты XX века - выставка в Лондоне.

Грета Гарбо, Марлон Брандо, Одри Хепберн, Мэрилин Монро, Твигги на выставке в Лондоне.
http://news.bbc.co.uk/hi/russian/photo_galleries/newsid_3452000/3452521.stm

Очень красиво!
http://www.davidde.com/beaton1.html

Стильные фото!

Стильное чернобелое фото, всегда смотрится здорово.

Ссылка у Velvet Warhol'a показалась поинтереснее. Дело вкуса. Мнение художника.
Большое спасибо и Lemon'у Lennon'у и Velvet'у Warhol'у. За удовольствие лицезреть! Искренно.

Spasibo za ssylki Deistvitelno, ochen stilno.
A v proshlom godu podobnaja vystavka byla v Liverpoole.
To Velvet Warhol. Spasibo za vash sait,posetiv kotory uznal mnogo novogo i poluchil bolshoe udovolstvije. A v adresnoi knige vy kak i ja nazyvaete svoim gorodom Liverpool !? Vy tozhe zhivete v Liverpoole?

to Liver
Рада, что сайт понравился! :-)
Нет, я не живу в Ливерпуле, так как-то исторически сложилось, что в профиле написан именно этот город. ;-)
Ну, а Ливерпуль был мною виден два раза. Это, конечно же, были просто "волшебные и таинственные путешествия"! Всегда хочется вернуться туда еще и еще раз...

1920-е годы в Лондоне: Ленин, электроутюг и кокаин

"1920-е годы: десятилетие, изменившее Лондон" - так называется выставка, проходящая сейчас в Музее Лондона.
"Небоскребы, говорящие картинки (кинематограф), ночные клубы, джаз, светофоры - все эти реалии обязаны своим появлением 1920-м годам. Именно это яркое, бурное десятилетие стало для Лондона настоящим началом ХХ века, когда такие проблемы как дорожное движение и политика обретали современную форму..." - говорит куратор выставки, профессор Кэти Росс.

Выставка представляет широчайшее обозрение политических, культурных и технологических новшеств, появившихся в Лондоне после Первой мировой войны во времена новой экономической адаптации.

Из Америки в Лондон приходит экcцентрика джаза и культ потребления, из России - балет и большевизм. Из Индии и Ирландии - вызов старому восприятию Британской империи.

Каким образом эти перемены мировоззрения повлияли на современный Лондон? Выставка прослеживает эти процессы с помощью различных артефактов - фотографий, рекламных плакатов, картин, скульптур и антикварных изделий.

Ленин и Муссолини

Среди новых политических веяний в Лондоне 1920-х наиболее опасными казались советский коммунизм и итальянский фашизм, призывавшие к социальным переменам.

Основанная в 1920-м году, Коммунистическая партия Великобритании взяла за основу своей программы советские идеи коммунального владения средствами производства. Эти идеи распространялись в виде пропагандистских плакатов, напоминавших революционные лозунги в стиле Маяковского.

Одновременно в противовес большевистской пропаганде в Лондоне появлялись также плакаты антипропаганды, предупреждавшие об ужасах революции. На выставке уделяется большое внимание этому стилю искусства.

Между 1921 и 1931 гг. население Лондона выросло с 7 до 8 миллионов. Это был самый большой город западного мира, обгонявший по численности населения даже Нью-Йорк.

Наступало время коренных перемен: женщины обретали равноправие, получив право на голосование и инициаторство развода. Они могли обучаться профессиям, ранее находившимся только в компетенции мужчин.

Вместе с равноправием наступала сексуальная эмансипация, изменившая моду. Женские прелести более не нуждались в сокрытии, и первый раз за многие века общественность имела возможность лицезреть женские колени.

На выставке представлена афиша к фильму 'Метрополис', снятому в Лондоне в 1926 году режиссером Фрицем Лангом. Это футуристическая утопия, в которой главная героиня -стальной робот Мария - являет собой феминистическое воплощение 'Новой женщины' 1920-х. В ней - волевой, сильный, холодный характер, в котором абсолютно отсутствуют традиционные черты женственности.

Электроутюг и фен

В 1920-е годы Лондон переживал период массовой механизации и автоматизации, и появление таких технологических новинок как электрический чайник, утюг и фен для сушки волос вызывало всеобщий восторг.

Представленный на выставке первый электрофен нью-йоркской фирмы 'Холлиуэлл' более напоминает собой средневековое орудие инквизиции, нежели приспособление для наведения красоты. Он широко использовался в 1920-х в салонах лондонского Сохо.

Тогда же на улицах начинали появляться автоматические телефоны, люди проводили свободное время возле радиоприемников, а на дорогах появлялось все больше автомобилей.

Однако, пожалуй, наиболее радикальным изменениям подвергся сам стиль жизни лондонцев, многое почерпнувший из Америки. Из-за Атлантики пришла новая музыка, новые манеры, новые танцы, новые слова.

Вместе с появлением в Лондоне больших магазинов неизбежно пришел культ массового потребления, основанный, конечно же, на рекламе. Такие плакаты как 'Guinness is Good for You' до сих пор пользуются всемирной популярностью, продолжая украшать собой интерьеры пивных заведений.

С развитием психологии реклама становилась более проницательной, концентрируя внимание покупателей на преимуществах определенной продукции.

Воздействием рекламы объясняется так называемый 'Бум Уэст-энда'. Новые магазины, например, Selfridges, и транспортный ажиотаж превращали его в модный и шумный район, притягивая к себе толпы людей.

Новая станция "Пиккадилли", построенная в 1928 году, была рассчитана на 50 млн. пассажиров в год. Это был триумф: "Не только лучшая станция метро в Лондоне, но и лучшая во всем мире, бросающая вызов любой станции в Нью-Йорке."

Ночные и джазовые клубы, появившиеся в 1920-е годы, добавляли городу остроты ощущений. В конце десятилетия в Лондоне процветали около 50 клубов - джазовых, танцевальных и кабаре. А злачные заведения Сохо и Черинг-кросс роуд создавали легендарную атмосферу кокаинового андеграунда.

BBC

Вчерашнее завтра в галерее Тэйт

В лондонской галерее Тэйт открылась крайне интересная выставка, посвященная искусству 60-х годов: называется она "Это было Завтра". Экспозиция охватывает около 15 лет, с 1956 по 1969 гг.
Это время было крайне значительным поворотом в европейском искусстве. Поворотом, который ощущается и сегодня, через 40 лет. Так что название выставки в Галерее Уайтчэпел в августе1956 года "Это - завтра" оправдалось.

Смысл поворота состоит в открытии поп-артом популярной культуры, ранее считавшейся китчем, банальностью и пошлостью. С 60-х годов этот слой массовой изобразительной культуры - реклама, голливудские боевики, мещанский вкус - все это стало на место, которое некогда занимали неаполитанские бухты, Альпы, портреты знатных и простых людей, мифологические и исторические сюжеты, а затем мифологизирующая абстракция.

60-е годы обратились к этому слою изобразительной фактуры не без причин. То было время восстановления относительного благоденствия после мучений военного времени, и новая сытая жизнь оказалась на редкость бездуховной. Победители фашистской чумы ударились вслед за Америкой в потребительский восторг и начали покупать холодильники и пылесосы.

Высокое искусство, казалось, уходит в прошлое, и вот Питер Блейк, Дэвид Хокни, Ричард Гамильтон, Колин Селф, Джо Тилсон и другие обратились к изображению бесхитростной и самодовольной правды новой жизни с иронией и горечью.

Одновременно борцы за человеческое достоинство протестовали против войны во Вьетнаме и устраивали демонстрации, требовавшие ядерного разоружения. Война во Вьетнаме в конце концов прекратилась, ядерное разоружение наступило через несколько десятилетий, а интерес к телевизорам и холодильникам только рос и рос.

60-е годы были годами молодого рока - Элвиса Пресли, Битлов и "Роллинг-стоунз", это была эпоха субтильной манекенщицы Твигги, девушки, чье обаяние никак не сопоставить с царской роскошью тела какой-нибудь Наоми Кемпбелл. Это была эпоха, когда еще черно-белая фотография не была эстетской редкостью, но достигала невиданных результатов в раскрытии человеческой души.

Английские художники ответили на вызов абстрактного экспрессионизма из США не только поп-артом, но и оп-артом Бриджит Райли, экспериментами в пластике Энтони Каро и концептуалистскими хэппенингами по созданию саморазрушающихся произведений искусства.

В числе любопытных образцов такого рода - фильм, в котором будущая жена Леннона Йоко Оно, а в те годы - член авангардистской группы Флаксас - осуществляет хэппенинг: она сидит на сцене и предлагает зрителям ножницами срезать с нее куски одежды. Смесь стриптиза, садомазахитского опыта, агрессивности и покорности.

Послевоенная "сердитая" молодежь как бы по инерции со времен войны продолжала воевать. За что? За человеческое достоинство, против массового потребительства, против лжи и фальши начавшего богатеть послевоенного бизнес-класса и политического истеблишмента, благополучие которого было оплачено кровью миллионов. Это было время, когда экстаз и трансгрессия были еще не надуманной позой, а естественным выходом энергии.

Разрушенные кварталы Лондона тогда перестраивались в духе рационального функционализма, и сегодня на них смотрят как на нечто, аналогичное самим бомбежкам, уничтожившим старый лондонский дух. В то же время появились и технические утопии молодых архитекторов из группы "Аркигрэм", и казавшиеся тогда сумасшедшими идеи благополучно воплощаются в жизнь мэтрами современной английской архитектуры Норманом Фостером и Ричардом Роджерсом.

Да, времена изменились, но поп-арт и выросший на нем концептуализм и авангард 90-х продолжают имитировать социальный протест, нарушать правила приличия и всевозможные табу.

Выставка в галерее Тэйт дает почувствовать, как при всем при том далеко мы ушли от тех 60-х с их искренностью и непосредственностью. Далеко мы ушли и ввысь. В те годы появился первый советский спутник, за ним Гагарин и, наконец, программа "Аполлон", с высадкой на Луне.

Техника совершала "большой скачок", хотя и не по призыву Мао Цзедуна, именнно в те годы решившего догонять и перегонять Запад и заставлявшего плавить сталь старушек и детей. Времена изменились, теперь китайские космонавты уже летают по орбитам, а появившиеся тогда системы спутникового телевидения стали привычными.

Выставка получилась скорее историческая, чем художественная. Мысль посетителя не столько восхищается шедеврами поп-арта, сколько смотрит на них, как на экспонаты исторического музея - каменые молотки, костяные ножи. А ведь прошло всего 40 лет.

На выставке те, кто сейчас выходит на пенсию, видят, с чего начиналась их самостоятельная жизнь, жизнь, счастливо избавленная от кошмаров войны, но едва ли свободная от других кошмаров.

И поневоле приходишь к мысли о том, что искусство способно рисовать не только Неаполитанский залив в лучах заходящего солнца, но и кошмары, которые оказываются своего рода гарниром к благополучной жизни, полной консервированных продуктов, холодильников, телевизоров и туристических поездок к теплым морям.

ВВС