Польская мозаика

Витрина Миреллы фон Хрупек

Экспозиции в витрине Миреллы фон Хрупек. Фото: пресс-материалы

Когда-то в этой витрине на улице Маршалковской (Marszałkowska) сапожник демонстрировал свои ботинки. В 2015 году ее арендовала художница, фотограф Мирелла фон Хрупек. Из маленького окошка девушка сделала свою галерею. Игрушечные животные, птицы, куклы, блестки, цветы — микромир, который Мирелла создает на одной из главных варшавских улиц, похож на сказку. Плоды творчества артистки выглядят настолько невинно, что неискушенный зритель может подумать, что экспозиция в витрине — дело рук какого-то ребенка. «Я хотела создать что-то, что будет поднимать настроение жителям Варшавы зимой или во время дождя. Сейчас, когда я получаю теплые отзывы от людей разного возраста, когда вижу, что возле витрины многие делают фотографии, понимаю, что все удалось», — сказала Мирелла фон Хрупек в одном из интервью.

Экспозиция в витрине меняется раз в два-три месяца.

Адрес: Gablotka, ul. Marszałkowska 41

Самая маленькая кофейня Польши

Олег Яровой, владелец «Dobro&Dobro». Фото: Евгений Климакин

Олег и Ирина Яровые переехали из Киева в Варшаву в 2015 году. «Мы работали в рекламном бизнесе, все было хорошо, но захотелось что-то в жизни поменять, попробовать свои силы в новом месте. В Варшаве у нас были друзья, предки жены — поляки, поэтому выбор пал на столицу Польши», — рассказывает Олег. В Варшаве пара открыла заведение «Dobro&Dobro», которое Общество по контролю за рекордами уже официально назвало самой маленькой кофейней Польши. Диплом, подтверждающий этот факт, висит на стене эспрессо-бара. На 6 м2 в «Dobro&Dobro» помещается барная стойка, кофемашина, два сидячих места для гостей. Весной и летом посетители заведения могут расположиться на террасе. Своих гостей Олег и Ирина угощают не только кофе, но и зефиром, халвой, орешками со сгущенкой. Фирменный напиток заведения — кофе по-варшавски с молоком, ванильным сахаром и корицей.

Даже если у вас не будет с собой денег, смело заходите в самую маленькую кофейню Польши, потому что молодая семья популяризирует идею «подвешенного» кофе. Стаканчики для капучино, эспрессо или латте, которые щедрые посетители купили для тех, кто не может себе позволить кофе, Олег вешает прямо под потолком. Маленькое пространство помогает людям быстрее навязать зрительный контакт и начать разговор. «Минутка, чтобы выпить кофе, две — на теплую беседу. Клиенты выходят довольные и охотно возвращаются. Именно об этом мы и мечтали, открывая наш островок добра», — подытоживает Олег.

Адрес: «Dobro&Dobro», ul. Puławska 11

Места с дешевыми книгами

Биографии, альбомы, детективы, путеводители, классика, литература для детей, кулинарные книги и т. д. и т. п. — у нас есть хорошая новость для тех, кто любит привозить из путешествий не только магниты и брелки. В столице Польши есть несколько мест, где можно приобрести дешевые книги. Да, там, скорее всего, не удастся купить последние бестселлеры, однако и без них есть много хорошей литературы. В стоковые книжные магазины «Dedalus» и «Księgarnia na Pradze» попадают остатки тиражей или книги, купленные на распродажах издательств и оптовых баз. Цены вас приятно удивят, поскольку они в два-три раза меньше, чем в обычных книжных магазинах.

Адрес: «Księgarnia na Pradze», ul. Targowa 71; «Dedalus» — здесь

Самая большая картина

«Битва под Грюнвальдом». Фото: Бартош Баерский / Национальный музей в Варшаве

По состоянию на 2016 год самой большой картиной мира считалось полотно, которое в 2013 создали в Пакистане во время молодежного «Punjab Youth Festival». Размеры картины, которую рисовали 1557 волонтеров, — 4572 x 8130 см. Параметры самого большого художественного шедевра Варшавы куда меньше, однако писал его один из главных художников Польши Ян Матейко. Десятиметровую «Битву под Грюнвальдом» основатель польской школы исторической живописи создавал в период всеобщего уныния, которое охватило польское общество после поражения Январского восстания 1863 года. Показывая одну из величайших ратных побед Польши — полный разгром военной машины Тевтонского ордена — художник хотел поддержать дух поляков.

У этого полотна непростая судьба. Во время Второй мировой войны начальник управления пропаганды Германии Йозеф Геббельс отдал приказ уничтожить картину и даже объявил вознаграждение в 2 млн марок Третьего Рейха тому, кто поможет ее найти. К счастью, полякам удалось спрятать и уберечь монументальное полотно, по которому можно изучать историю. Сегодня каждый желающий может увидеть «Битву под Грюнвальдом» в Национальном музее. Это, пожалуй, единственное исключение в нашей статье — будьте готовы к толпам туристов. Однако ради Матейко, ради потрясающих полотен Выспяньского, Герымского, Мальчевского, единственной в Европе экспозиции христианской нубийской живописи, стоит провести часок-другой даже в таком туристическом месте.

Адрес: Muzeum Narodowe w Warszawie, aleje Jerozolimskie 3

http://culture.pl/ru/article/varshava-kotoruyu-vy-ne-znaete

Стефан Жеромский

Żeromski, rep. Piotr Mecik / Forum
Стефан Жеромский за работой, реп.: Петр Мечик / Forum

Стефан Жеромский (псевдонимы: Мауриций Зых, Юзеф Катерля) — писатель, драматург, публицист. Родился 14 октября 1864 года в Стравчине недалеко от Кельце, умер 20 ноября 1925 года в Варшаве

Жизнь писателя и общественного деятеля

[Stefan Żeromski podczas pracy w bibliotece raperswilskiej, fot. Biblioteka Narodowa (POLONA)
Стефан Жеромский во время работы в рапперсвильской библиотеке в Швейцарии, 1900, фото: Национальная бибилотека (POLONA)

Его отец, обедневший шляхтич, арендовал фольварки в Келецком воеводстве. Жеромский провел детство в одной такой усадьбе в деревне Чекоты в Свентокшиских горах. Его родители рано умерли. Молодые годы будущий писатель провел в нужде, заболел туберкулезом, который с переменным успехом лечил всю жизнь. Учился в Келецкой городской гимназии, зарабатывал на жизнь репетиторством. В гимназии он встретил замечательного учителя, который повлиял на его дальнейшую жизнь. Это был Антоний Густав Бем, историк литературы, сторонник позитивизма, выдающийся педагог. Жеромский вспоминал о нем в своих «Дневниках» и увековечил в «Сизифовом труде» под именем профессора Штеттера. Учебу пришлось прервать из-за отсутствия средств. Жеромский уехал в Варшаву, там два года учился в Высшей ветеринарной школе, куда можно было поступить без аттестат зрелости. С 1888 работал гувернером в шляхетских семьях.

В 1890 году получил должность в Наленчове — модном курорте, куда приезжали известные писатели и журналисты (Наленчов стал прототипом санатория Чисы, описанного в «Бездомных»). В 1892 году уехал за рубеж: в Прагу, Мюнхен, Вену, Цюрих, Рапперсвиль. В том же году впервые побывал в Закопане, куда с тех пор часто возвращался и активно участвовал в местной общественной жизни. Жеромский женился на Октавии Родкевич, урожденной Радзивиллович, в браке с которой у него в 1899 году родился сын Адам (умер в 1918 году). В 1892–1897 годах работал заместителем библиотекаря в Национальном польском музее, основанным Владиславом Плятером в Рапперсвиле (Швейцария). В музее были собраны экспонаты, относящиеся к истории польской эмиграции после Ноябрьского и Январского восстаний. Почерпнутые в этих собраниях знания Жеромский активно использовал в своем творчестве.

В Швейцарии он познакомился с Габриэлем Нарутовичем (будущим первым президентом независимой Польши), коммунистом Юлианом Мархлевским и философом Эдвардом Абрамовским, который стал для Жеромского идейным вдохновителем. В 1897–1903 годах жил в Варшаве и работал в Библиотеке Замойских. С 1904 года, когда после публикации «Пепла» Жеромский достиг относительной финансовой стабильности, он перестал искать заработки и полностью посвятил себя писательскому труду и общественной деятельности. Год прожил в Закопане, потом вновь уехал в Наленчов, где построил «Хату» — гуральский дом по проекту Станислава Виткевича. В 1907 году совершил поездку по Италии. В 1908 году полиция заставила его покинуть Королевство польское. Жил в Закопане и Кракове.

Выступал в качестве свидетеля в громком процессе Станислава Бжозовского, которого считал невинной жертвой полицейской провокации. В 1913 году вновь женился (на художнице Анне Завадзкой) и уехал с ней во Флоренцию, где появилась на свет их дочь Моника. После начала Первой мировой войны приехал в Краков с намерением вступить в Легионы и отправиться на фронт. Попытки эти ни к чему не привели, и Жеромский вернулся в Закопане. В 1919 году поселился в Варшаве, купил дом в подваршавском Констанцине, оттуда переехал в квартиру, которую ему предоставили в Королевском замке. В 1921 году открыл для себя Балтику, которая после Татр стала его второй большой любовью.

Воспоминания о нищей молодости, наблюдения за жизнью помещиков и сельской бедноты, знакомство с радикальными идеями Большой эмиграции и с современной социалистической мыслью усилили изначально присущую Жеромскому склонность к общественной деятельности. В истории польской литературы Жеромский, пожалуй, является автором самых эмоционально ангажированных текстов. Его литературное творчество шло в паре с общественной деятельностью. В Наленчове дом Жеромских стал патриотическим и образовательным центром: в нем функционировал детский сад для бедняков и тайная польская школа. Жеромский был почетным председателем Просветительского общества «Światło» («Свет»). Вместе с группой радикально настроенных интеллигентов он основал Народный университет, где сам читал лекции.

В 1907 году в Варшаве участвовал в организации Товарищества публичной библиотеки. Был важной фигурой в Закопане периода его культурного расцвета. Во время войны принимал участие в деятельности Верховного закопанского комитета. В 1918 году исполнял функции президента Закопанской Речи Посполитой (государства, просуществовавшего с 13 октября до 16 ноября 1918 года на территории Закопане — прим. ред.). После обретения Польшей независимости активно участвовал в организации культурной жизни в Варшаве. Был председателем Профессионального союза польских писателей. Участвовал в создании таких организаций, как Академия Литературы, Страж польской письменности, ПЕН-Клуб. После «открытия» Балтики инициировал создание Товарищества друзей Поморья. В 1925 году получил первую в истории Польши литературную премию за собрание произведений о польском побережье «Ветер с моря» (1922).

Несмотря на растущую популярность не был номинирован на Нобелевскую премию — не только из-за отрицательного отношения к нему немецкого общественного мнения, но и вследствие закулисных игр польских правых сил, которые считали Жеромского слишком левым и предпочитали ему Владислава Реймонта.

Жеромский ушел из жизни 20 ноября 1925 года. О кончине писателя скорбел весь народ, его похороны превратились в масштабную манифестацию. Многие выдающиеся писатели посвятили памяти знаменитого коллеги прощальные произведения. Могила Жеромского находится на евангелическо-реформаторском кладбище.

В наленчовской «Хате» был открыт музей его памяти. Писателю установили множество памятников, в том числе в Наленчове (в 1928 году по проекту Станислава Виткевича работы скульптора Анджея Журавского), во Влоцлавеке (в 1964 году по проекту Мариана Внука) и в Илаве (в 1966 году по проекту Кальмус-Кубицкой).

Раннее творчество до революции 1905 года

Stefan Żeromski z córką Moniką, rep. Piotr Mecik / Forum
Стефан Жеромский с дочерью Моникой, реп.: Петр Мечик / Forum

Жеромский был воспитан в патриотических и романтических традициях. Он творил в разные эпохи: позитивизма, доминирования «Молодой Польши» и после освобождения, когда стали возникать новые интеллектуальные и художественные течения. Жеромский не связывал себя догматами какого-либо конкретного направления в искусстве, при этом черпая из различных традиций. С романтизмом связан идеал борьбы за независимость и концепция одинокого героя.

С позитивизмом тексты Жеромского объединяет постулат «работы у основ» и миф социального солидаризма, а также писательский реализм с мощной дозой натурализма, зачастую брутального. Очень по-младопольски писатель проводит психологический анализ героев, обуреваемых сильными страстями, а также описывает природу, состояние которой соответствует состоянию их мятущихся душ. После освобождения Польши Жеромский включился в бурную дискуссию о новых литературных течениях, о будущем Польши и о социальной функции литературы.

Писать он начал в гимназии. Во время учебы сотрудничал с журналом «Głos», который в то время симпатизировал социальным и народническим идеям. Публиковал корреспонденцию и рассказы. В 1895 году издал два сборника: «Рассказы» и «Расклюет нас воронье». Обе книги были тепло встречены читателями и критикой. С этого времени практически каждая публикация Жеромского становилась литературным событием. Уже в первых книгах вырисовывалась основная проблематика его творчества, в котором доминировали мотивы национально-освободительной борьбы, непросвещенности и угнетенности простого народа, нравственные метания героев, сражающихся за справедливость. Публика оценила социальную ответственность и внимание к темам нравственности, лишенные, однако, позитивистского дидактизма, а также умение автора создавать тонкие психологические портреты персонажей.

В «Рассказах» особенно выделяются два. В «Докторе Петре» автор всего лишь несколькими мазками рисует характерных персонажей. Это Доминик Цедзина, обедневший шляхтич, который бесконечно любит только одного человека — своего сына; инженер Бияковский, выбившийся из городской бедноты строитель железной дороги, карьерист и стяжатель; владелец захудалого поместья, у которого инженер сначала покупает холм, где находятся ценные залежи глины и камня, а потом и сам фольварк; сын Цедзины Петр, получивший образование за границей химик, который после тяжелых раздумий все же отказывается от должности в Англии, потому что скучает по отцу и родной земле. Настоящая драма разворачивается, когда Петр узнает, что деньги на его обучение отец экономил, урезав заработки крестьянам.
Герой «Силачки» — восторженный идеалист, врач Петр Обарецкий, отправляющийся трудиться в провинцию, «в народ». С годами идеалы и силы улетучиваются, остаются сибаритство, эгоизм и скука маленького городка. На какое-то время чувства вновь оживают — Обарецкого вызывают к больной учительнице, и он узнает в ней свою большую студенческую любовь. Однако вскоре и эти чувства проходят.

В новелле «Расклюет нас воронье» (1895), давшем название второму сборнику, речь идет о крахе Январского восстания. Командир последнего партизанского отряда, перевозящий оружие, чувствует неминуемое и трагическое по своим последствиям поражение. Он погибает во время стычки с москалями. В этот момент появляется нищий крестьянин, который имущество покойного и сбрую павшего коня считает даром небес. Сознательная трагедия повстанца и неосознанная трагедия мужика, за которого этот повстанец сражался, отражают трагедию общества, переживающего последствия многовековой эксплуатации и темноты народа.

Конфликт между шляхтой и народом возвращается, но как бы в перевернутом виде, в рассказе «O солдате-скитальце» (1896), самом важном в сборнике «Прозаические произведения» (1898). Его Жеромский опубликовал после повести «Луч», описывающей стагнацию провинциального городка. В первой части рассказа он описывает военную операцию французской республиканской армии, которая пробирается через Альпы, чтобы атаковать австрийцев. Во французской армии служат польские крестьяне, в том числе Матус Пулют, храбрый солдат и верный друг. Во второй части рассказа Пулют возвращается в родную деревню, которой владеет помещик Опадзкий. Здесь его как беглого крепостного (а также потенциального смутьяна) приговаривают судом (собранным на скорую руку из приспешников Опадзкого) к смертной казни.

В 1987 году Жеромский опубликовал во многом автобиографический роман «Сизифов труд». Произведение отличается компактной конструкцией, лаконичной фабулой, его до сих пор охотно читают. Роман описывает детство и процесс созревания шляхетского сына, Марцина Боровича, в российской системе образования. Обучение начинается в сельской школе, где глупый и трусливый ментор «учит» детей методом бездумной зубрежки, уничтожая на корню все проявления самостоятельного мышления.

В гимназии в Клериково (ее прообразом был город Кельце) наряду с примитивными методами насильственной русификации применяются и более изощренные приемы «соблазнения» учащихся, которых приглашали на русские культурные салоны или, например, давали возможность знакомиться с современной западной литературой в русских переводах. Герой растет интеллектуально и эмоционально, поддаваясь противоречивым импульсам. Толчок к пробуждению патриотических чувств дает новый ученик, изгнанный из варшавских школ (читатель догадывается, что за подпольную деятельность), который открывает уже чуть было не принявшим русскую культуру коллегам поэзию польских поэтов-романтиков. Политика русификации в школах, хотя и дает временные эффекты, в итоге оказывается пресловутым «сизифовым трудом».

В 1899 году вышел роман «Бездомные», который вызвал настоящую бурю. «Книга-поступок», — объявил Станислав Бжозовский. «Она оставила след в жизни тогдашнего поколения», — подытожил Ян Виктор. «Переломным» роман назвали, в частности, Адам Гжимала Седлецкий, Тадеуш Бой-Желеньский, Стефания Семполовская, Мария Домбровская, Казимера Иллакович… Автор предложил совершенно новый тип романа: фрагментарный, стилистически неоднородный, с различными повествовательными формами (дневник, письмо, лекция, идеологический диспут). Наряду с реалистическими фрагментами в тексте появляются пафос, ирония, символизм, лиризм, экспрессионистские и натуралистические образы. С этого времени такая поэтика будет доминировать в сочинениях Жеромского.

Действие романа начинается в Париже, переносится в Варшаву, затем — на курорт Чиса и в Сосновец. Действие некоторых эпизодов происходит в Швейцарии и в Келецком имении, доносится эхо сибирской ссылки. Герой романа — врач Томаш Юдым, выходец из городской бедноты. Его родные по-прежнему живут в нужде (в том числе брат Виктор, рабочий активист, вынужденный бежать от преследований в Швейцарию). Вернувшись из Парижа, Юдым безуспешно пытается открыть практику в Варшаве, затем уезжает в санаторий, где лечатся и развлекаются богачи. Юдым борется за право бедных на лечение, причем в достойных условиях. Он устраивает больницу для бедняков, требует осушения прудов, которые уничтожают особый климат курорта и отравляют воду селянам, читает лекцию об антисанитарных условиях, в которых живут бедняки, и предлагает меры по их исправлению. Его игнорируют, он вступает в конфликт с «врачами богачей», хотя порой позволяет себе увлечься удобством и красотой их жизни. Юдым едет в Силезию, видит там очередные проявления нищеты и эксплуатации и решает посвятить свою жизнь борьбе с ними.

Отдельная сюжетная линия произведения — романтические чувства Юдыма и Иоаси Подборской, бедной учительницы, которая готова стать помощницей Томаша в его борьбе за права угнетенных. Однако Юдыма пугают идиллическая картинка скромного домика с цветочками и занавесочками: он боится, что быт притупит чувство долга и решимость. Поэтому он отказывается от личного счастья (этот мотив повторяется и в других романах Жеромского, например, в повести «Красота жизни»). Критики отмечали неубедительность психологической мотивации такого выбора, но оценили его нравственный посыл: принципиальный императив борьбы со злом и героический гуманизм.

Фрагмент фильма «Пепел», реж. Анджей Вайда

«В наполеоновскую эпоху старый польский мир в значительной своей части трансформировался в совершенно другое общество: в живой и творческий организм, который под иностранным владычеством зажил своей собственной интенсивной жизнью и стал накапливать силу духа на все последующее столетие», — именно этот процесс хотел представить Жеромский в великом историческом романе «Пепел». Роман печатался в журнале «Tygodnik Ilustrowany» в 1902–1903 годах и сразу же по инициативе В. Короленко был опубликован в переводе на русский язык в журнале «Русское богатство». При его написании автор обращался к первоисточникам, с которыми познакомился в рапперсвильской библиотеке. Наряду с вымышленными персонажами автор изобразил реальные исторические личности (Наполеон Бонапарт, князь Юзеф Понятовский, генерал Ян Генрик Домбровский), а также множество героев второго плана из различных социальных слоев.

Глазами трех главных героев мы наблюдаем различные фрагменты истории: Легионы Домбровского и итальянская кампания связаны с судьбой князя Гинтулта, в испанском походе участвует зажиточный шляхтич Кшиштоф Цедро, в войне 1809 года — Рафал Ольбромский. «Пепел» — это масштабная панорама польского общества, картина, отражающая все многообразие взглядов и идей. Этот роман — апофеоз национально-освободительной борьбы и республиканских идеалов, но одновременно — образ страшного зла, которое влечет за собой война. Роман стилистически неоднороден: он содержит обширные описания природы, подробнейшие исторические сведения, детально прописанные батальные сцены, философский дискурс. В тексте также присутствует смелая эротика. Впервые в польской прозе в романе Жеромского действуют рядовые солдаты, проявляющие беспримерное мужество. Этот мотив перекликается с эпопеей Льва Толстого «Война и мир», повлиявшей на польского писателя:
«Читаю Толстого “Войну и мир” и учусь настоящей психологии», — писал Жеромский в 1892 году.

«Пепел»задумывался как начало большой исторической эпопеи. Продолжением стал роман «Искры», где герои переносились во времена Ноябрьского восстания. Роман, однако, был конфискован и частично уничтожен (кроме фрагмента «Все и ничего»). Персонажи из «Пепла» появляются и в последующих произведениях Жеромского. В романе «Верная река» (1912), действие которого происходит во время Январского восстания 1863 года в усадьбе Нездолы, где бедная шляхтянка Саломея Брыницкая укрывает раненого повстанца Юзефа Одровонжа, появляются эмиссары Национального правительства с секретными документами. Один из них — Хуберт Ольбромский, сын Рафала. Убегая от русских, он доверяет важные бумаги «верной реке». Сюжет романа «Туронь» (1923) разворачивается в 1846 году в усадьбе Цедров, куда приезжают оба Ольбромские в ожидании национального восстания. На усадьбу нападают взбунтовавшиеся крестьяне под предводительством Якуба Шели. Восставшие убивают Рафала Ольбромского и Кшиштофа Цедру.

После революции

Неизменная взаимосвязь истории и современности, социальные конфликты и нравственные терзания героев, трагизм и красота жизни — постоянные темы произведений Жеромского. Он был настолько плодовитым писателем, что все его сочинения сложно перечислить. Они отличаются огромным стилистическим разнообразием: это исторические легенды, эпопеи, написанные поэтической прозой манифесты, поэмы («Ариман мстит!» 1904, «Повесть об Удалом Валгеже» 1905, «Слово о батраке» 1908, «Дума о гетмане» 1908, «Сон о шпаге» 1905). А также пьесы: романтическая по своей форме «Роза» (1909) — масштабный трактат о революции; историческая драма «Сулковский» (1910); современная социальная драма «Улетела от меня перепелочка....»

Dom Stefana Żeromskiego, rep. Piotr Mecik / Forum
Дом Стефана Жеромского в Констанцине, реп.: Петр Мечик / Forum

Существенную цезуру в творчестве Жеромского поставила революция 1905 года. В писателе появилось еще больше пессимизма, он уверился в неразрешимости социальных проблем, бесполезности благородных порывов, господстве зла.

Исследованием природы зла стал роман «История греха» (1908). Трагическая история Эвы Побратынской и ее любви к Лукашу Неполомскому интерпретировалась сквозь призму социальных язв: нищеты и лицемерия общества, что верно, но лишь отчасти. Отсутствие денег действительно влияет на поступки героев, но здесь важнее их эмоциональное состояние. Эва — экзальтированная дама, не знающая меры ни в религиозных восторгах, ни в любовных страстях, ни в ненависти. Обуреваемая страстями, она связывается с бандитами, убивает своего новорожденного младенца, становится проституткой и в итоге — жертвой убийцы.

В определенный момент она окончательно смиряется с переходом на сторону зла, чувствует, что зло освобождает ее от чувства вины и от нравственных норм. Чисто социальная проблематика появляется в части книги, где действие переносится в поместье графа Бодзанты. Часть эта не имеет прямого отношения к истории Эвы, но необходима для демонстрации некой утопии. Бодзанта переводит свое поместье в общественную собственность, «превращает мужиков в граждан», вводит прогрессивные методы хозяйствования, систему образования и здравоохранения, возвращает на путь истинный падших женщин. Эва, вначале воодушевленная увиденным, покидает этот рай (который, впрочем, вскоре разрушится) при получении первой же весточки о бывшем любовнике.

Образцовый социальный порядок, созидаемый героями-идеалистами, — один из важнейших (наряду с бытовыми и любовными) элементов трилогии «Борьба с сатаной» (1916–1919, «Обращение Иуды», «Метель», «Харитас»). Действие романа происходит во время Первой мировой войны во Франции, Италии, Галиции и в Королевстве Польском. Автором многочисленных реформаторских проектов сначала является молодой архитектор Рышард Ненаский, который получает возможность их реализации благодаря наследству. Однако Ненаский погибает, его жена умирает, а все деньги переходят к отцу жены, Грановскому, эгоисту и сибариту с криминальным прошлым, который намеревается использовать богатство для своих темных делишек. После многочисленных перипетий в осаждаемой русскими усадьбе с Грановским происходит (психологически не слишком убедительное) нравственное преображение, и он решает реализовать проекты зятя, однако в результате доноса демонического художника Сницы его приговаривают к повешению.

Таким образом, попытки создания справедливого общества в расчете на добрую волю владельцев капиталов заканчиваются фиаско. Революция, хотя и оправданная многовековым угнетением сирых и убогих, приводит к материальной и нравственной катастрофе и не создает никаких предпосылок для строительства новой системы. У революции 1905 года не было шансов превратиться в общенациональное восстание, поскольку история развела патриотов-шляхтичей и простой народ по разные стороны баррикад. Такая безрадостная картина предстает в произведениях Жеромского, написанных до 1918 года.

В свободной Польше

С восстановлением независимости ожили надежды. Теперь лучшие силы народа могут идти не на вооруженную борьбу, а на дело строительства такого общественного строя, который ликвидирует неравенство и позволит избежать угрозы революции. Жеромский пытался создать соответствующую социальную и культурную программу (довольно непоследовательную и идеалистическую) в публицистических текстах (в частности, статьи «Начало мира труда» и «Организация национальной интеллигенции», 1919, «Снобизм и прогресс», 1923). Вожделенный строй предлагалось создать на базе идеологии синдикализма Жоржа Сореля и кооперативных концепций Эдварда Абрамовского. Класс собственников должен был добровольно отказаться от частной собственности и организовать промышленные и сельскохозяйственные кооперативы. Эти кооперативы позволили бы ликвидировать нищету городского и сельского пролетариата, а материальное благополучие в сочетании с образовательной работой воплотили бы миф о Святом Пролетарии («Голая мостовая») и мужике-гражданине («Харитас»).

Жеромский развивает идею народного просвещения по позитивистским рецептам, а также культуры, выросшей из народной традиции, но прошедшей селекцию и адаптированной к новым потребностям (лекции, театральные спектакли, сценические постановки народных сказаний и мифов). Такое видение культуры привело к тому, что Жеромский втянулся в полемику с авангардистской литературой (Бруно Ясенский, Тадеуш Пайпер), которая провозглашала полный разрыв с традицией и создание программ, соответствующих современной цивилизации.

Иллюзии (если Жеромский действительно их питал, а не просто отчаянно искал какой-то выход) вскоре развеялись, доказательством чему стал роман «Канун весны» (1924). Герой романа, Цезарий Барыка проводит детство в Баку, где мирное сосуществование армян, татар и русских нарушает революция, пробудившая ненависть и насилие. Потеряв родителей, Барыка едет в Польшу, которую знает только по их рассказам: в Польшу, где царят справедливость и красота, в страну «стеклянных домов». С момента пересечения границы миф рушится. Барыка участвует в польско-большевистской войне 1920 года, какое-то время проводит в Навлоче, имении семьи своего товарища, где поддается очарованию провинциальных шляхетских усадеб, хотя подмечает и то, как живут простые селяне. По возращении в Варшаву попадает под влияние высокопоставленного политика Шимона Гаёвца и в качестве его секретаря получает возможность увидеть, как на самом деле выглядит польский парламент с его эгоизмом, корыстолюбием и склоками. В свою очередь, товарищи-социалисты раздражают его своей демагогией и ожесточенным идеологическим упрямством. В полемике с ними он приводит реформаторские соображения Гаёвца, против Гаёвца использует резоны рабочего движения. В результате Барыка присоединяется к социалистической демонстрации. Однако это не означает, как это интерпретировала часть правой критики, что автор поддерживал революцию. Он предупреждал, что если усилия Гаёвца по воплощению идей «органического труда» будут приносить столь мизерный эффект, кошмарный призрак революции может стать реальностью.

Фрагмент фильма «Канун весны», реж. Филип Байон

Жеромский не находил однозначных ответов, потому что таковых просто не было. Однако вопросы, которые он задавал, имели основополагающее значение для его поколения. Это был требовательный в отношении своих читателей автор, который вовлекал публику в обсуждение важнейших проблем эпохи. Жеромский создал новый тип романа и новый тип его героя. В его книгах человек сильно связан с исторической эпохой и обществом, связан, но не детерминирован. Сфера свободы человека — это тот нравственный выбор, который он делает. Граница между добром и злом обозначена четко, а сделанный выбор требует безусловной вовлеченности. И этот нравственный императив был услышан поколением, которое обрело независимость и чувствовало ответственность за то, каким будет его новое государство.

Причем услышан не только интеллигенцией. И вот свидетельство: в 1926 году в профсоюзе железнодорожников провели анкетирование, чтобы определить любимого писателя. Жеромский занял в этом рейтинге первое место — 60 респондентов из 114 проголосовали за него (причем с большим отрывом: второе место занял Сенкевич, которому досталось 32 голоса). В этом же году популярное издательство Мортковича приступило к выпуску всех произведений Жеромского в «карманном» формате по цене 1,50 злотых за книгу — тираж разошелся как горячие пирожки.

Произведения Жеромского переводились на разные языки, многие из них были поставлены на сцене.

Появилось также много экранизаций:
«Сизифов труд» (2000, реж. Павел Коморовский),
«Пепел» (1965, реж. Анджей Вайда),
«Верная река» (1923, реж. Эдвард Пухальский — под названием «Год 1863», 1936 реж. Леонард Бучковский),
История греха» (1918 реж. Антоний Беднарчик, 1933, реж. Генрик Шаро, 1975 реж. Валериан Боровчик),
«Канун весны» (1929, реж. Генрик Шаро, 2000 реж. Филип Байон).

Автор: Халина Флориньская-Лялевич

Уточнение:

В 2011 году вышел ещё один фильм "Верная река"

Wierna rzeka (DVD)
Reżyser:
Chmielewski Tadeusz

Obsada:Pieczyńska Małgorzata, Łukaszewicz Olgierd, Pieczka Franciszek, Jurewicz Jan
Data premiery:2011-05-19
Czas trwania (min.):137 min.

Dramatyczna i wzruszająca opowieść o miłości młodej szlachcianki Salomei Brynickiej (Małgorzata Pieczyńska) i księcia Józefa Odrowąża (Olgierd Łukaszewicz) z burzliwego okresu powstania styczniowego.

Ciężko ranny książę znajduje schronienie w dworku pięknej szlachcianki. Salomea ukrywa go i troskliwie opiekuje się nim podczas choroby wbrew przestrogom swojego starego sługi – Szczepana . Obawia się on zagrożenia ze strony kozaków, rewidujących często dwór, ale jeszcze bardziej tego, że Salomea nieszczęśliwie ulokuje swoje uczucia…
Zobacz także

Ручная работа: Виниловые пластинки (видео)


2017/04/05
Handmade: Winyle #10

Виниловые пластинки вовсе не канули в небытие. Даже наоборот: сегодня они представляют собой ценную находку для каждого меломана. В Польше производством пластинок занимается только одна фирма — GM Records, основанная в 1990 году.
Culture.pl заглянул на фабрику, чтобы узнать, как выглядит процесс изготовления пластинок.

Выберите русский язык, нажав кнопку титры/настройки.

«Быть Папой — профессия опасная». Цитаты Иоанна Павла II

Пользователь Аватар пользователя Żenia KlimakinЕвгений Климакин
2017/04/04

Иоанн Павел II во время первого паломничества в Польшу, 1979. Фото: Ян Морек / Forum

2 апреля 2005 года не стало папы-поляка Иоанна Павла II. Кароль Войтыла был не только главой Католической церкви. Понтифика смело можно назвать человеком-оркестром: он любил писать стихи, петь, замечательно катался на лыжах, ходил в горы. Папа обладал прекрасной памятью, очень любил шутить. Благодаря его усилиям церковь улучшила отношения с представителями других религий, с пастырскими визитами он посетил 129 стран мира. Culture.pl собрал самые интересные высказывания Иоанна Павла II.
...Если бы я знал, что стану Папой, учился бы лучше.
...У меня слабость к пению и музыке. Это мой польский грех.
…Солнце — жаркое, Луна — холодная, но людям они одинаково нужны такими, какие они есть.
...Долг каждого мужчины — уважать человеческое достоинство каждой женщины.
...Самая ужасная тюрьма — это запертое наглухо сердце.

Кароль Войтыла после избрания его Папой Римским. Ватикан, 1978. Фото: Forum

О человеке
...Человек — уникальное существо. Он живет в материальном мире, но его волнуют духовные вопросы. Он тайна для себя и для других. В наши дни влияние церкви ослабевает. Церковь не может являться миру в архаическом облачении. Мы не должны стоять над миром, поучая и требуя послушания. Церковь должна идти в ногу с миром. Мы должны заглянуть в пропасть отчаяния, охватившего современного человека.
...Папа Римский тоже грешен. И грехи его не менее тяжки, чем общечеловеческие.

...Самая незаслуженная боль — это когда из жизни уходят родные и близкие, а ты не успел закрыть им глаза.
...Свобода вероисповедания — высшее проявление человеческого достоинства, и душить ее — преступление.
...Быть Папой — профессия опасная.
...Вера и разум — два крыла, на которых человеческий дух возносится к созерцанию истины.

Кароль Войтыла во время похода в Татры, 1958. Фото: Forum

О любви

...Нет ничего таинственней и неизведанней любви. Все мы отчаянно нуждаемся в абсолютной любви. И ужас в том, что между способностью любить и нашей жизнью — пропасть. Любви нельзя научить, однако познать любовь необходимо. Я уверен: любовь и сексуальность — самая удивительная связь между разумом и природой. Но любовь также — ответственность. Если мужчину и женщину связывает подлинная любовь, они делят судьбу и будущее. У них все общее. Иногда это тяжело и мучительно, но только так можно любить всерьез, а не играть в любовь.

...Только любовь может удержать людей от падения в бездну.
...Любовь все мне объяснила. В Любви я нашел ответы на все вопросы. Поэтому я восхищаюсь Любовью в любом проявлении.
...Любовь щедро раздается бедным и более избирательно богатым.
...Мы победим любовью, а не оружием. Нацисты исчезнут, потому что зло само себя сожрет. Но если не победит любовь, нацисты вернутся в другом обличье.

10 лиц Тувима

Пользователь Аватар пользователя mikolaj.glinskiMikołaj Gliński
2017/04/05

Поэтический гений польского языка, автор знаменитого «Локомотива» и экстатической лирики — это Тувим, которого мы знаем. Но как быть с иконоборцем, революционером, поэтом, поддерживающим режим, мистиком? С евреем, который, спасаясь от антисемитизма, стал коммунистом?

Первый популярный поэт

Julian Tuwim, Fryderyk Jarossy, Marian Hemar; fot. NAC
Юлиан Тувим и Марьян Хемар — авторы текстов самого знаменитого кабаре довоенного времени «Qui pro quo», в центре — легендарный конферансье Фридерик Яроши. Фото: Национальный цифровой архив

Юлиан Тувим был первым популярным поэтом: он сочинял скетчи для кабаре, юморески, сатиру и «шмонцесы», шуточные монологи, основанные на еврейском юморе (в том числе для театра Qui pro Quo), которые шли в народ. Он писал сценарии для театров и оперные либретто, а также шлягеры (например, «Любовь тебе все простит» или «По первому знаку» Ганки Ордонувны). Все это обеспечило ему известность и доход, и хотя он считал подобное творчество второсортным, бросить его не смог (говорил, что, поработав три дня в месяц для кабаре, остальные двадцать семь может посвящать написанию стихов).

Стихи и тексты Тувима по сей день живут в массовой культуре (хотя мы не всегда об этом догадываемся): многие из них гениально интерпретировали Эва Демарчик и композитор Зигмунт Конечный (в том числе «Grande Valse Brillante», «Томашов»), Марек Грехута исполнял «Мандарины и апельсины» (у Тувима «Сон золотоволосой девочки») и «Метель», и, наконец, именно на стихи Тувима написана композиция Чеслава Немена «В мимозах стынет осени начало» (пер. Анны Ахматовой, «Воспоминание»)...