|
RSS:
Beatles.ru в Telegram:
|
|
ЖУК
  20 июня — концерт Пола Маккартни на Дворцовой площади
Джеймс Пол Маккартни родился 18 июня 1942 года в маленьком английском городке. С 1961 по 1970 год играл в рок-группе. Потом записал немало сольных альбомов, считался мертвым, удостоился рыцарского звания, придумал песенку для фильма про Бонда, дважды женился — и оба раза удачно, попал в Книгу рекордов Гиннесса как самый популярный композитор всех времен и народов. 20 июня 2004 года Пол два с половиной часа будет петь на Дворцовой площади. Ожидаются примерно 50 000 зрителей. Перед петербургским концертом с сэром Маккартни побеседовал о жизни Пол Дю Нуайе. А Мария Шульруфер выяснила, каков будет его гонорар и что о нем думает Андрей Макаревич.
— Сразу вопрос: почему вы назначили интервью в маникюрном кабинете?
— Все началось с песни “Blackbird”. Я играю “Blackbird” щелчками. Я не владею правильной пальцевой техникой, как Джон, например, который специально ей выучился, чтобы играть “Julia”. Многие умеют так играть — типа в стиле фолк, но у меня научиться так и не хватило выдержки. Получается такая суррогатная техника. Звучит нормально — но от этого стираются все ногти. Играть больно. Искусство требует жертв, как говорится.
Мудрая идея пришла в голову Хэзер: «Почему бы тебе не нарастить искусственный ноготь? Он будет выглядеть как настоящий, а твердый будет, как железо». Так оно и есть. В Лос-Анджелесе она повела меня в маникюрный салон, куда сама обычно ходит. Я подумал: «Ужас! Ну какой же настоящий мужик пойдет в такой салон, будет сидеть там, ручку растопырив? Кошмар…» Взял журнал, уткнулся туда, чтоб никто меня не заметил. Но, в общем, ноготь мне сделали, и я все концерты с ним отыграл. Кремень! Как будто медиатор к пальцу приделали.
Я рассказал про это нашим ребятам из группы, и оказалось, у них тоже с ногтями проблемы — изнашиваются, так что и они побежали к маникюрше. А барабанщик наш, Абе, сказал, что ему нужен педикюр, потому что в его работе очень важно блюсти гигиену ног — ведь на большом барабане надо ногой играть! Короче, все мы пошли и сделали себе маникюр и педикюр — очень способствует здоровой атмосфере в группе.
— В Петербурге состоится ваш трехтысячный концерт. Вы что, подсели на это дело? Я постоянно слышу: «Ему уже не нужно гастролировать. Зачем он это делает?»
— Ну знаете, а что это значит: «Нужно выступать»? Я мог бы, например, на заводе работать. Я ведь когда-то работал на производстве — на сучильной фабрике: отличная была работа. Так что, конечно, ничего мне не нужно. Но если вас влечет к чему-то, то вы будете заниматься этим просто так, из любви к искусству. Вот Ринго однажды спросили, зачем он ездит на гастроли, и он сказал: «Это моя работа». Очень точно подмечено! Когда люди говорят насчет гастролей, они, наверное, имеют в виду, что не стали бы ездить, если бы не деньги. Это не люди искусства. Я езжу не за деньгами и не за славой, и никогда я за ними не ездил. Я даю концерты, потому что мне это нравится.
Это не нужда какая-то, а страсть, испепеляющая страсть. Каждый, кто принимал участие в организации тура, знает, как это круто — работать на площадке с самого утра, со всеми этими делами. Я хожу, со всеми обсуждаю, что, где, как, где будут стоять колонки и все такое.
«я рос очень ограниченным мальчиком. кое-что узнал, но, конечно, не много. география в основном сводилась к изучению объема ввп перу»
— Однажды вы сказали, что могли бы жить жизнью моряка. Любите путешествовать?
— Нет, это вряд ли. Но поскольку я с детства много ездил, я к этому привык в отличие от многих и езжу охотно. У меня нет аллергии на гостиницы. А для тех, кто редко путешествует, ночевка в отеле — серьезный стресс. Одни мои друзья, когда ездят в Америку, потом три месяца приходят в себя: «Чувствую себя ужасно! Я только что из Америки!» Мне нравится бывать в новых местах. Как раз во время нынешних гастролей мы поедем, например, в Прагу. Я там никогда не был. А ведь многие платят деньги, чтоб попасть в такие места! Спросите кого-нибудь на улице — большинство ответит, что с удовольствием съездили бы в Прагу. И в Петербург, в Лиссабон, в Мадрид, в Париж.
— И хватает времени действительно посмотреть на город?
— Сейчас времени больше, чем когда-либо. Практически всегда следующий день после концерта — выходной. Так что если не приходится срочно вылетать за чем-нибудь обратно в Англию, мы гуляем, осматриваем окрестности. В Японии мы с Хэзер взяли по велосипеду и просто катались по Токио. Прелесть. И никто особо не пристает насчет автографов, а если и пристанет, то ты на велике, а он-то нет! «Привет, рад встрече!» И давай-давай, жми на педали…
Вот был я недавно в Париже. Я как раз читал «Кодекс да Винчи» и пошел посмотреть на одну церковь, которая упоминается в книге — Сен-Сюльпис. Я раньше ее не видел и только представлял себе, какая она. Там шла служба, служил французский священник, у него был очень приятный голос. И среди паствы был один здоровый мужик, так он даже слезу пустил: достал платок, глаза вытирал. Я получил сильное впечатление. И подобное происходит как раз во время гастролей. В последнее время я бываю в тех местах, где мы раньше уже выступали с «Битлз», и я их как в первый раз вижу. Ведь многие со сцены отправляются прямо в гостиницу и сидят там, вместо того чтобы все посмотреть.
|
сергей волынец, переводчик и драматург 
«Позвонила его помощница: «Сейчас с вами будет говорить Пол Маккартни». Разговор занял минуты четыре, и все это время я был в состоянии шока. Пол, оказывается, прослышал про мою пьесу «Девушки Битлов», которая шла во МХАТе, — мне, говорит, понравилось, что пьеса не про нас, а про героинь наших песен, и все истории вы сами выдумали. Предложил мне написать еще одну пьесу, на сюжет какой-нибудь песни «Битлз». Вот я про Роки Ракуна пишу, но к концерту вряд ли успею… По-моему, он поживший, пострадавший человек — совсем не памятник себе. Адекватный. Думаю ему предложить эту безумную идею с концовкой. Чтобы все декорации были убраны, а стоял бы микрофон, ну знаете, с мыльницей. И вышел бы человечек с гитаркой и заиграл. Включился свет — а это Пол Маккартни».
андрей макаревич, музыкант 
«У меня остались очень яркие впечатления, но впечатления о концерте, а не о нем самом. Это ведь не было общением, мы просто подошли поздравить. Одну вещь я заметил — ему, так же как и нам, страшно опостылели некоторые люди… жаждущие сообщить, что выросли на его музыке. Но он умеет держать себя в руках и быть приветливым, улыбается. Не теряет равновесия».
всеволод гаккель, музыкант 
«Я водил его по Петербургу в прошлый раз, тайно. Делал вид, что беспристрастен, но внутренне трепетал и подглядывал — за жестами, улыбками. Это же было для меня страшно важно. Ну что я вам скажу… Глаз у него блестит. Говорит со знакомыми интонациями. Он живой человек, хотя в некоторых ситуациях у него сами собой включаются жесты: вышел из машины — показал всем большой палец, «привет-привет», а сам уже отвернулся и разговаривает с Дэвидом Фростом. Фрост — это телеведущий, у которого «Битлз» бывали на шоу, и они с Полом до сих пор дружат — здесь ни на минуту не расставались. Разве что один раз, когда Пол с молодой женой захотели провести романтический вечер. Пошли в ресторан одни, охрану шуганули. А в Москве мне понравилась картина перед концертом: стоит «Машина времени», а рядом Горбачев, министры какие-то, ну все сильные мира. Все выстроились в очередь перед шатром, ждут: вдруг Пол к ним выйдет, и прямо видно — нервничают». |
— То, что вы будете показывать на экранах во время концерта, связано с легендами, магией: символы Солнца, Луны, лей-линии, что-то из кельтской мифологии. Это откуда?
— Это все началось на фестивале в Гластонбери, где мы выступали. Ведь, вообще говоря, этот фестиваль повлиял на все наше поколение — начался он как раз на заре эпохи хиппи, когда все мы были молодыми. Теллурические знаки и все такое — тогда мы только об этом и говорили. Мне все это ужасно нравится: всякие лей-линии, акупунктурные точки Земли…
Ничего особенно фантастического в этом нет. Люди многое считают фантастикой. Например, что мы подвержены влиянию Луны. Но ведь подвержено же море влиянию Луны — она вызывает приливы. А это, скажу я вам, довольно большое количество воды. Так почему же она не может и на нас влиять? Мы что, какие-то особенные?
В общем, мы думали над антуражем для гастролей, и я сказал, что мне это все напоминает шестидесятые.
— Ну а откуда все же такой интерес к кельтской мифологии? С Гластонбери, конечно, все понятно…
— По происхождению я вообще-то ливерпульский ирландец, так что ничего странного. Я люблю историю. Меня всегда приводили в восторг всякие археологические находки, как, например, в Моркаме. Читаю в умной книге, что там нашли золотые амулеты, которые носили наши предки, золотые ожерелья — украшения вождей. «Что? В Моркаме? Да ни в жизни!» Теперь это место открывается для меня с новой стороны, это волшебное место. А я-то невежда! Всегда относился к нему как к пошлой провинции. А ведь это замечательный прибрежный район с гаванью, где находили пристанище ладьи великих кельтов!
Я вырос в Ливерпуле, и рос я очень ограниченным мальчиком. С моим скромным образованием — и на том спасибо! — я кое-что узнал, но, конечно, не много. География в основном сводилась к изучению объема ВВП Перу в пересчете на уголь в мегатоннах. Вот учительница английского была хорошая — рассказывала интересные вещи о литературе. Для меня это все был темный лес. А ведь это все ужасно интересно. Приезжаешь в Ирландию, а там все это — кельтские святые, ирландский язык, вся эта музыка. Становишься ближе к корням, понимаешь, откуда что пошло. В ирландском музыканте видишь уже не просто слабоумного старичка со свистулькой, а нечто большее. Это подлинное культурное наследие. А когда-то я так не думал.
Плохо нас учили. Не было уроков музыки, например. Теперь я понимаю, что стоило бы им тогда в школе поставить нам хоть один пласт Элвиса, и мы бы как зайчики сидели. А мы на задней парте в дурака резались, вместо того чтобы учиться.
— Мы как-то давеча с вами общались, и вы приводили цитату из «Гамлета»: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…»
— Да, это мы все в школе проходили. Мне всегда Шекспир нравился. Вообще, конечно, в школе Шекспир может раздражать, просто потому что это школа. Но есть вещи, от которых не уйдешь, — они прочно застревают в мозгу. Некоторые вещи, которые мне пришлось выучить перед экзаменами, так и остались у меня в памяти, и со временем я все больше понимал, насколько они важны. Это взросление и опыт. Вот ездишь по всему миру с «Битлз» и понимаешь, что да, чувак, есть-таки многое на свете, что и не снилось нашим мудрецам.
Меня вот часто спрашивают, что в жизни главное. Я всегда цитирую: «Себе быть верным». Это тоже из «Гамлета». Когда мне понадобился девиз, я эту цитату откопал.
«здорово, мужики!» — «и вы будьте здоровы. мы вот к вам из ливерпуля приехали». — «круто! так вы парни или девицы?»
— «Многое на свете» — это не очень определенно. Что это такое, вы не знаете, но знаете, что оно где-то есть, только не здесь и не сейчас?
— Точно подмечено.
— Похоже это на вас? Вы не верите конкретно в то или это, но открыты для всех возможностей?
— Да, отлично сказано. Я не поклонник ни одной конкретной религии. Мне кое-что нравится в христианстве, есть кое-что хорошее и у буддистов, у индуистов. Я, как сорока, то там ухвачу, то здесь — что-нибудь, что мне приглянется. Я думаю, я достаточно всего на свете повидал и видел достаточно всяких совпадений, чтобы понять, что в жизни все непросто, что есть что-то большее. Со мной тоже странные вещи происходят.
— Например?
— Например, мелодия песни “Yesterday” мне просто приснилась однажды под утро. Такое не со всеми случается. Невозможно не верить в то, что в нашей голове происходит что-то странное, о чем мы не имеем ни малейшего представления.
— Вы недавно говорили о концертах под открытым небом и о летних гастролях, во время которых у вас чувство отпуска. Что такие выступления напоминают вам летние концерты во времена «Битлз». Вы в молодости ездили автостопом?
— Автостопом? Это ярчайшие летние воспоминания! Однажды мы с Джоном поехали в Париж, например. Мы решили прибегнуть к одной маленькой хитрости — надели котелки, кожаные куртки и ранцы. Два парня в котелках и кожаных куртках на дороге! Дальнобойщики останавливались хотя бы для того, чтобы узнать, кто мы такие, почему так нарядились. Мы доехали до Парижа и отлично провели там время.
С Джорджем мы тоже как-то прокатились — только уже без котелков. Мы несколько раз ездили стопом в Харлич — это в Уэльсе — на выходные. Мы знакомились с местными: заходили в кафе и заводили музыкальный автомат, пока кто-нибудь с нами не заговаривал. (Говорит с валлийским акцентом.) «Здорово, мужики!» — «И вы будьте здоровы. Мы вот к вам из Ливерпуля приехали». — «Круто! Так вы парни или девицы?» — «Да мы ж городские — там у нас все такие».
|
гости
Нынешнее турне Маккартни, “04 Summer Tour“, ничего не продвигает — раньше будущего года нового альбома, скорее всего, не будет. Концерты на две трети состоят из битловской классики, на треть — из вещей вроде “Jet” и “Band on the Run“. Разогрев такому шоу не нужен, вместо него циркоподобное действо с людьми на ходулях и воздушными шарами. На первый концерт турне (в Испании) явились 40 000 человек, и их звонки по мобильным вывели из строя местную сотовую сеть.
Маккартни везет 18-метровую сцену-трансформер с двумя подвижными экранами по бокам, каждый такого же размера. Для рабочих сцены на Дворцовую проведут водопровод, электричество, скоростной Интернет и телефон. Повар тоже приедет, будет кормить штат по-вегетариански. Маккартни с домочадцами поселят в коттедже Константиновского дворца. Он задержится в городе на 5 дней и отпразднует здесь день рождения.
хозяева
Мобилизованы Гидрометцентр, ДПС, частные охранные агентства, МЧС, «Водоканал», троллейбусные парки, из Москвы везут барьеры и пропускные рамки, «Пулковские авиалинии» пустят чартерные рейсы. Перегородят начало Невского и Миллионную — а зрителей очень просят приходить пешком. Разгоняются тучи. Готовятся подарки. Одна художница, например, сделала тарелочку: Маккартни и Путин на Эбби-роуд. Члены фан-клуба ищут пластинки «на костях» и закатывают вечеринку на заливе.
цифры
260 человек персонала
5 дней на подготовку площади к концерту
10 гримерок с мебелью
150-метровая походная столовая для персонала
900 м2 пространства бэкстейдж
$2,8 млн — стоимость проекта целиком
$0 — личный гонорар Маккартни: он отработает бесплатно
более 100 представителей службы безопасности только за сценой
около 100 гостей приедут вместе с Маккартни
|
— Какие открытые концерты вам запомнились больше всего?
— Если вспоминать, то, наверное, это концерт «Битлз» в Денвере, в Ред-Рок — на полуторакилометровой высоте. Было очень трудно петь. Нас предупредили насчет дыхания, что тяжело будет, если не привык к высоте. Я пел “Long Tall Sally” и задыхался, хватал воздух ртом между строчками: «Скажу тетушке Мэри…» (Хватается за горло.) И так далее. На эту песню и так много сил уходит, а на большой высоте…
Вообще на фестивалях как таковых мы не выступали. Я лично не могу вспомнить ни одного фестивального концерта. Приезжал потом в качестве слушателя — это да! Но мы выступали на стадионе в Голливуде. Был вечер, открытая сцена, красота! Это ж Голливуд, и площадка была отличная. Напротив сцены был бассейн, и девушки ныряли туда, чтобы доплыть до нас. Расхристанные мокрые девицы прыгали по сцене — кайф!
— Но самый большой концерт был в Рио в 1990 году?
— Да, это был рекорд: 184 тысячи человек. Мы, правда, думаем, что еще больше, потому что много народу пролезло зайцами. В Рио было просто изумительно. В день нашего приезда еще был ужасный шторм. Тучи были страшенные — низкие, темные, и все стали говорить, что будет ужасный ливень. Площадка была полностью под открытым небом, дождь пошел во время саундчека. Инженеры бегали в дождевиках, все накрыли полиэтиленом. На пресс-конференции была известная история, когда один журналист спросил: «Пол, а что если пойдет дождь?» А я говорю: «Не волнуйтесь, дождя не будет». Вся команда на меня посмотрела так, со значением. Но поразительно — перед самым началом концерта дождь прекратился.
— Что за шоу будет перед концертом?
— Идея заключается в том, чтобы не было никакой группы на разогреве. При этом хочется избежать момента, когда приходишь на концерт, и все уже вот-вот начнется, на сцене зажигаются огни, и все стоят полчаса и глазеют друг на друга. Мы решили, что надо сделать какое-то шоу. В этот раз это будет своего рода бал-маскарад. Ничего сверхъестественного, но интересно. Всегда ведь интереснее смотреть на людей во всяких костюмах, чем в обычной одежде.
В прошлый раз костюмов было много, настоящий калейдоскоп. В этот раз я решил, что все будет попроще. Таро логично привели к средневековым фишкам, а те, в свою очередь, натолкнули на мысль о геральдике. Вот это все и будет. Люди с улицы попадут типа в наш волшебный мир на вечеринку. Эта атмосфера будет нагнетаться по ходу всего шоу. Еще будет соответствующий диджей, который будет играть минут двадцать-тридцать непосредственно перед нашим выходом. Вот.
— ОК, Пол, спасибо за интервью.
— Ага. Маникюр не хотите сделать? 
|
|
|
